В этой книге на материале сложного, многопланового повествования, сотканного из множества сюжетных нитей в разных текстах, видно, как Средиземье продвигалось к концу Первой Эпохи и как представление моего отца о задуманной им истории мира развивалось на протяжении долгих лет, пока, наконец, не застопорилось на том варианте, который должен был стать наиболее законченным и проработанным.
Повествование о Средиземье в Древние Дни всегда представляло собою подвижную, изменчивую систему. Моя длинная, запутанная «Историография» этой эпохи и длиной, и запутанностью обязана этому бесконечному «разбуханию»: постоянно добавлялись то новый образ, то новый мотив, то новое имя и, главное, новые взаимосвязи. Мой отец в роли Создателя задумывает крупномасштабную историю мира и по мере того, как пишет, осознает, что в сюжет добавился очередной новый элемент. Приведу в качестве иллюстрации короткий, но весьма примечательный пример – один из многих. Ключевая составляющая сюжета о Падении Гондолина – это путешествие, предпринятое человеком по имени Туор вместе со своим спутником Воронвэ, с целью отыскать сокрытый эльфийский град Гондолин. Мой отец вкратце поведал об этом путешествии в исходном «Сказании», без каких-либо вставных событий, примечательных или нет; но в последней версии, где о походе рассказано гораздо более пространно, однажды утром путники услышали в лесной глуши крик. Мы даже вправе сказать, не «они», а «он», то есть автор, услышал в лесах крик, внезапный и нежданный[2]. Появился высокий человек в черном, с длинным черным мечом в руках, и направился в сторону Туора и Воронвэ, выкликая некое имя, как будто кого-то искал. Но, не сказав ни слова, он прошел мимо.
Туор и Воронвэ не знали, как объяснить появление странного незнакомца, но Создатель истории мира отлично знает, кто это был: не кто иной, как прославленный Турин Турамбар, приходившийся Туору двоюродным братом; он – неведомо для Туора и Воронвэ – бежал из разоренного города Нарготронда. То – отголосок одной из великих легенд Средиземья. О бегстве Турина из Нарготронда рассказывается в «Детях Хурина» (мое издание, стр. 183–184), но об этой встрече там не упоминается, ведь родичи не узнали друг друга – и никогда более не встречались снова.
Дабы проиллюстрировать преобразования, происходящие с ходом времени, сошлемся на ярчайший из примеров – на описание божества Улмо: согласно изначальным представлениям, он восседает в тростниках на реке Сирион и слагает музыку в сумерках; но много лет спустя повелитель всех вод мира является с моря в разгар шторма в Виньямаре. Улмо стоит в самом центре грандиозного мифа. При том, что Валинор по большей части ему противостоит, этот могущественный бог тем не менее загадочным образом добивается своего.
Оглядываясь назад, на результаты трудов своих, ныне завершенных спустя почти сорок лет, я полагаю, что моей основополагающей целью было, по крайней мере отчасти, показать, что представляет из себя «Сильмариллион» и сколь он важен по отношению к «Властелину Колец» – как Первая Эпоха описанного отцом мира Средиземья и Валинора.
Да,