Я мысленно создал магический рычаг, разместив его за окном. Но сколько ни потел, пытаясь воспользоваться заклинанием, решетка на окне даже не нагрелась. Воображаемые веревки, которыми я обвязывал дверь, надеясь сорвать ее с петель, не действовали. Она даже не скрипнула и не дрогнула. Полностью измотанный, я сел. Оставалось дожидаться, пока кто-нибудь войдет и выпустит меня отсюда.
Не стоит и говорить, что попытка освободить Скамарони от очков полностью провалилась. Зол Икти создал книгу, приведшую в восторг читателей всех измерений, и знал почти все об их жителях, но совет он мне дал ужасный. Да что теперь говорить, кроме себя винить некого. Меня поймала в капкан способность Зола внушать доверие, а самому подумать, имеет ли его совет смысл, мне не пришло в голову. Теперь же я пообещал себе, что впредь выслушаю его совет и сделаю наоборот. Если бы у меня хватило ума так поступить, я сейчас был бы дома.
Я ходил взад и вперед по камере, пока не заболели ноги. Потом некоторое время провел, глядя в окно. Оно выходило на улицу. Как мне показалось, по меньшей мере половина прохожих могла рассчитывать только на чрезвычайно острое обоняние, чтобы не попасть в дорожное происшествие, так как на их носах красовались злосчастные очки, а другая половина в это время им завидовала. Но, видимо, все-таки не напрасно я сейчас страдал, некоторые прохожие с неодобрением смотрели на извергское приспособление. Может быть, мне удалось переубедить хотя бы нескольких.
Шум около двери известил о том, что принесли обед. Через отверстие чуть выше пола задвигали поднос, и дверца тут же плотно закрывалась, как только исчезал его край. Обычно это было какое-то блюдо, кувшин вина, кувшин воды, подсвечник с двумя свечами, кремень и огниво. По моим подсчетам свечи должны были гореть с заката до полуночи. Я предполагал, что смогу поджечь камеру, но, кроме моей одежды, никакого топлива больше не было. Могло пригодиться металлическое ведро под умывальником, представляющим собой фарфоровый таз и кувшин на каменной полке в углу. Кроватью тоже служила каменная полка, только побольше. Не слишком удобно, но по крайней мере ничто здесь не привлекало насекомых. Одеяла мне и не требовалось, потому что в камере было тепло.
Я заглянул под крышку на подносе. Местные жители, наверное, считают меня ненормальным, но к заключенным здесь относятся хорошо. Пища выглядела и пахла как в лучших ресторанах Базара. Я съел ужин, а остальное светлое время провел наблюдая в окно за прохожими. Некоторые из них с отвращением смотрели на меня, потому что со своей пентийской внешностью я выглядел как дикобраз на шелковой подстилке. Прохожие морщились или делали грубые жесты в мой адрес. С их подвижными носами неприличные гримасы приобретали особую выразительность.
Солнце разбудило меня как раз перед тем, как в окошко