– А еще у них проблемы со слухом.
– Это в точку. Много знаешь о собаках?
– Много читал про них, когда маленьким был.
– Любишь их, да?
– Очень, – признался я.
Я отставил бутылку в сторону и направился к Лу. Тот замотал хвостом и начал перебирать лапами, но не сдвинулся с места. Не отрегировал он даже тогда, когда проезжавший мимо пикап погудел ему в знак приветствия.
– Молодец, Лу! – Я обнял его, скормил печенье и сказал: «Хорошо» – это было у нас с ним что-то вроде команды «вольно». Он облизал меня, пофыркал и начал радостно кружить на месте. Я сказал ему: «Крутись – хорошо!», в надежде, что он рано или поздно запомнит и это слово тоже, а потом сможет выполнить новую команду.
Я отметил себе на память, что Лу любит так делать, и вместе мы вернулись к нашему новому знакомому. Я признался, что разыграл его, но он был не в обиде.
В свое время Джон научил Лу ловить на лету орехи и кусочки сыра, а вот команде «дай лапу» его научила одна женщина родом с Тайваня, и это был весьма драматический вечер.
Родители Нэнси жили в небольшом городке к северу от Лос-Анджелеса, на границе большого заповедника. Самое потрясающее, что было в этой местности, – это множество диких павлинов, которые разгуливали повсюду беспрепятственно, даже по крышам домов и капотам машин. Местные жители терпеть не могли этих восхитительно ярких птиц, с огромными хвостами-веерами, за пронзительные вопли по ночам и огромные кучи гуано, которые они оставляли повсюду.
Никто в точности не мог сказать, откуда на лос-анджелесских холмах взялись эти уроженцы далекой Индии. Но все были едины во мнении, что ничего хорошего от павлинов нет и быть не может. Мало того, что они кричали и гадили, эти всеядные птицы еще и разоряли посадки, а также уничтожали мелкую живность.
Павлины-психопаты орали на нас с Лу с перепачканных черепичных крыш и изгородей все то время, пока мы шли по улице. Зная повадки Лу, я предпочел не спускать его с поводка во избежание кровопролития. Он презирал павлинов всей душой, и не могу сказать, что я его не понимал.
– Идите, я послежу за Луи, – сказала нам мама Нэнси. Нам конечно же хотелось побыть наедине, и до вечера эта славная женщина готова была взять на себя миссию собачьей няньки.
– Вы уверены? – все же уточнил я. До сих пор с Лу не оставался никто, кроме меня, и я не знал, как он на это отреагирует. он мог перепрыгнуть через забор, выбить дверь или разбить окно… Лу был мастером по таким фокусам, и, окажись он на свободе, местную павлинью популяцию ждала незавидная участь.
– Луи мне нравится. Идите. Я ему что-нибудь приготовлю и, может быть, научу каким-нибудь трюкам.
Я не уверен, держала ли миссис Бэнкс когда-либо собак, но Лу ей и правда нравился. И это именно она первой стала называть его Луи – впоследствии это имя так и прижилось. Но только для других людей: я сам, когда к нему обращался, всегда называл его только Лу.
Мистер и миссис Бэнкс познакомились в 60-х. Он был тихим и скромным военным механиком и служил на Тайване, она влюбилась