Однако не успел Скалозуб сделать и пары шагов, как застыл, поражённый чудовищным зрелищем. Не веря своим глазам, он сморгнул, раз, другой, третий. Не помогло.
На протяжении всей длины улицы, через равные промежутки, болтались на столбах-светочах повешенные гномы. Светлокамни в навершии столбов были вынуты и вставлены во рты висельников.
Скалозуб развернулся, желая убежать обратно в поместье, но куда бы он ни смотрел, везде его ожидала одна и та же картина. Молодые гномы и старые, женщины и детишки, оборванцы и знать – казалось, все жители Оплота были развешены словно жуткие фонари, дабы освещать пустую дорогу. Не зная, куда деваться от безумного зрелища, Скалозуб помчался вперёд, стараясь не глядеть по сторонам.
Раскачивающиеся тела, мимо которых он пробегал, поворачивались вслед за ним.
«Не смотреть! Только не смотри по сторонам! – словно молитву твердил себе Скалозуб. – Праотец милостивый, прошу, помоги!»
– Кайся-кайся, грешник! – один из повешенных гномов выплюнул светлокамень и хриплым голосом рассмеялся.
Споткнувшись от неожиданности, Скалозуб с большим трудом сумел устоять на ногах. Невольно остановившись, он оглянулся на заговорившего мертвеца и с ужасом распознал в том Пастыря.
– А ты думал, все будут жить вечно? Ха-ха-ха, наивный императришка говённого корытца! «Проявленный явит себя через смерть всего сущего. Мною сотворённого, Мною и уничтоженного, и Мною же вновь воссозданного! Ибо нет ничего окромя Меня от века веков! Всё лишь иллюзия! Из ничего созданное в ничто в итоге и превратится!» – продекламировал пророк отрывок из последнего труда Мерхилека «О проявленной и непроявленной сущности», описывающего гибель вселенной и начало очередного цикла.
– Д-д-дедушка?… – тихо вымолвил шокированный гном. – Что произошло? Почему все мертвы?!
– Ха-ха-ха! Мертвы! Можно подумать, большинство когда-либо жило! Ха-ха! Скоты, ведущие скотское же существование! Наделённые сверхразумом животные! Созданные по Его подобию – ведём себя словно дикие звери! Жрём, гадим, трахаемся, убиваем друг друга! И ради чего?! Чтобы урвать побольше никчёмных низменных удовольствий!
Пророк схаркнул комок гнили, кишащий трупными личинками.
– Мерзость – вот кем мы стали. В кого превратились, не сумев обуздать нашу жадность. Брать, брать, брать! А что не можешь взять – отнять у ближнего!
«Созданные дабы творить разрушают! Рождённые созидать в пример остальным расам – разоряют сами себя! Краснеет высокомерный эльф, отворачивается человек, и самому распоследнему орку стыдно за род гномов про́клятый!»
– Дедушка, хватит! Прекрати! – Скалозуб зажал уши и побежал прочь от пророка.
Покойники, мимо которых он проносился, один за другим выплёвывали кляпы-светлокамни и орали похабщину. Стараясь не вдумываться в услышанное и затыкая пальцами уши, Скалозуб мчался всё дальше и дальше вперёд по бесконечной