Путь Минервы. Дмитрий Галкин

кизяк понемногу занялся и вскоре посредине ямы запылал вонючий костер.

      – Никогда не думал, что буду греться у костра, у которого вместо дров дерьмо! – в сердцах выругался Дэн.

      В ответ Мина лишь вздохнула и прислушалась.

      – Похоже все встали. Сейчас начнётся.

      Словно в подтверждение её слов где-то противно ухнул колокол. Хотя круглый жбан, в который били сакердоты – верховные жрецы, можно было назвать колоколом с большой натяжкой. После трех ударов над равниной разнесся протяжный вой такой заунывности, что уки не выдержал и тоже стал подвывать. Люди встали на колени и как можно ниже склонились к земле. Начинались утренние орации – молитвы у’гвилов, довольно продолжительные и неприятные для человеческого уха. Дэн и Мина старались слиться с землёй, чтобы казаться неподвижными. Некоторые сакердоты во время ораций рыскали вокруг ям, чтобы найти тех, кто недостаточно почтительно ведет себя в эти священные минуты. Иногда таких находили и с позором выгоняли из хаджа. А это было самым худшим, что могло произойти: будучи выгнанным, попасть в другой хадж не представлялось возможным. Дэн сильнее прижался к земле и, чтобы скоротать время, принялся вспоминать предшествующие события.