Ирландская игрушка. Елена Кова

она сказала, что ждёт его ночью. И когда он вошёл, молчаливый и готовый делать всё, чего бы она ни захотела, то отдавал себе отчёт, что, как и накануне, Юджиния не знает, как превозмочь переполняющую её тревогу. Одетая в жёлтый шёлковый шенс поверх белоснежной тонкой рубашки, словно и не собиралась ложиться, она подошла к нему, стоящему возле стены, и привычным движением отрешённо принялась снимать с него шерстяное блио. Он прижался затылком к холодному камню и ждал, не отрывая от неё взгляда из-под опущенных ресниц, пока она, избавив его от верхней одежды, а потом стянув с него через голову белую рубашку, безучастно скользила холодной ладонью от его груди к животу и ниже, слегка царапая кожу перстнями, забытыми на изящных пальцах, не обращая внимания, что он накаляется от её прикосновений. Просто мысли Юджинии были сейчас не с ним.

      Риан поймал её руку на своём обнажённом плече и поцеловал раскрытую ладонь, согревая, и Юджиния словно очнулась, нехотя приподняв лицо, и он жадно поцеловал её губы, понимая, что вчерашний опыт может повториться. Так и случилось: лениво обняв его и почти не ответив на поцелуй, она отстранилась, глядя куда-то мимо, и направилась к туалетному столику, машинально снимая с пальцев кольца.

      – Чувствую, мне придётся снова удовлетворять твоих служанок, – сказал он, сползая по стене не то со стоном, не то со смехом.

      Юджиния обернулась, вопросительно посмотрев на него. Полуголый, он сидел на полу возле стены и измученно улыбался ей.

      – Что ж, значит, я вновь сорю золотом, – мелодичным холодноватым голосом промолвила Юджиния, складывая драгоценности в шкатулку.

      Он поднялся и подошёл к ней. Коснулся щеки. Спросил:

      – Я золото для тебя?

      – Ты больше, – она улыбнулась устало.

      Он засмеялся, но прежде задержал на её лице пристальный взгляд вдруг потемневших глаз. И отошёл, наливая себе вина. Юджиния не хотела близости, но и не хотела, чтобы он уходил. Пожалев, что отослала служанку, она неловко принялась вынимать заколки из волос и заметила в зеркале, как Риан приблизился и встал за спиной, мягко отстранив её руки, и осторожно, чтобы не дёрнуть, освободил роскошные волны, упавшие ей на спину. Затем распустил шнуровку платья и обнажил плечи.

      – Хочу, чтобы ты расслабилась, – он наклонился, целуя шею почти неосязаемым касанием губ, легко освобождая её от одежды, и она ощутила, как его горячие ладони легли на её в одно мгновение наполнившееся томительным ожиданием тело. Это было чудо – его руки и его губы. И ритмичное их движение. И дыхание. Как он мог так ласкать её одним дыханием?..

      Риан поднял её и отнёс на постель, оставив её платье и остатки собственной одежды на полу, уложил её навзничь и лёг сверху, гибкий, сильный, упираясь локтями в перину и усилием воли подавляя порыв овладеть ею немедленно.

      – Хочу, чтобы ты забыла обо всём, – сказал он, продолжая дотрагиваться до неё нежно и трепетно, искушённый и робкий одновременно.

      Она и вправду забылась, разрешив ему