– Ты что, бать, правда в духов веришь?
– Посидел бы в тайге, как Ерема, – отпарировал тот. – И посмотрел бы я на тебя. Кто ближе к природе, к тому и духи являются. Они что, в райисполком к тебе пойдут? Туда другие духи ходят…
И перекрестился.
– Нет, оно конечно. – согласился Лаврентий. – Бога нет, но что-то есть такое…
И сам как-то смущенно замолк. Отец поерзал.
– Не знаю, правильно ли… Но я капитану про духов сказал. А он заподозрил, будто духи, это какие-то люди.
– У меня тоже такое впечатление. – согласился Ерема. – Только он впрямую не говорит, все намекает…
– Что ему надо от тебя-то? – уже озабоченно спросил Лаврентий. – Про что хоть речь ведет?
– Да у него не поймешь, что хочет. – отмахнулся Ерема, – Крутит, вертит. То почему я галет ящик взял, сгущенки и шоколаду, то про лампы эти…
Брат глаза вытаращил:
– Ты что, и впрямь шоколаду в тайгу купил?
– Купил, ну и что? Нынче меду-то нету.
– Меду нету. – загоревал отец. – Шесть семей за зиму отошло. Остальные слабые, едва живых выставил. Хорошо, верба раньше зацвела…
– А что за лампы? – спросил Лаврентий.
– К приемнику, хотел радио починить…
– Я же тебе дарил приемник! Новенький…
– Так он не берет на Сорже. Одни помехи ловит…
– Антенну надо поставить.
– Пробовал… Надо мощный приемник. Вот я и хотел собрать, лампы киномеханику заказал…
Отец послушал сыновей, повертел головой, верно, не понимая, о чем они толкуют и вдруг заявил:
– Ерема, женить тебя надо! Хватит жить отшельником. Не то в тайге совсем одичаешь, с ума сойдешь.
Это он на голоса, на свою болезнь намекнул. Или догадывался, что Ереме одному в тайге не сладко. Лаврентий за словом в карман не лез, подхватил со смешком:
– Женишься, будешь не радио слушать, а жену! Без всякой антенны.
– Ты не смейся! – оборвал его отец. – Казаку скоро три десятка, борода до колен, а все без всякой привязи…
– Не хочу я привязываться! – слабо воспротивился Ерема и ощутил жар на лице. – Еще успею…
– Верно, поскребыш! – вдруг поддержал брат. – Под юбкой насидишься. Погуляй, вольный казак…
– Хватит, нагулялся! – отрезал отец. – Не отпущу, пока не женю! Вот вам мое родительское слово.
Ерема еду отодвинул, бороду почесал, попробовал смоляной ошлепок вырвать – не получилось.
– И на ком ты меня женишь? – спросил задиристо.
– Теперь уж и не знаю, на ком. – сокрушенно вздохнул родитель. – Добрые девки давно замуж повыходили. Из армии пришел – первый жених в поселке