Он посмотрел на узников в пыли. Девица показалась ему симпатичной, но вот ее волосы цвета воронова крыла внушали какую-то непонятную неприязнь – не иначе колдунья. И смотрит исподлобья. С такими женщинами опасно связываться.
Бажан откашлялся и произнес:
– Воров наказывать надо, чтобы другим неповадно было. Но хорошо ли вершить извод в праздничные дни? Может, перенести его на седмицу вперед?
Молодой князь знал, что говорил, к этому времени его уже в Чернигове не будет – и совесть чиста. Но Черный тоже с радостью принял предложение. Он не был кровожадным и не больно-то стремился лицезреть, как будут пытать воров. К тому же он слишком боялся гнева богов. Бажан действительно прав: зачем омрачать праздничные дни?
– Я согласен с тобой, Бажан. Купала все-таки. Ты, купец, вот что, отведи-ка их пока к себе, да смотри, стереги крепко. Приведешь на извод, когда праздник закончится.
Хозяин явно не ожидал от князя такого равнодушия.
– Да куда же я их дену, князь? – возопил он.
– У тебя что, кладовой нету? – удивился Черный. – Ты же знаешь, мой поруб сгорел на днях, и помещать узников некуда. К тому же стражу к ним надо ставить, а мои гридни[16] тоже на празднике гулять хотят.
Считая, что вопрос полностью исчерпан, он повернулся к Бажану:
– Пойдем, гость мой, продолжим пир.
Князья и их сопровождающие скрылись в хоромах.
Незадачливый купец почесал затылок, произнес тоскливо:
– И вправду не вовремя мы князя побеспокоили. Придется воришек у себя в усадьбе седмицу держать.
И мрачная процессия в том же порядке, в каком явилась на княжий двор, двинулась обратно.
Лишь в кладовой, оставшись одни, брат и сестра, усевшись на земляной пол и тесно прижавшись друг к другу, почувствовали некоторое успокоение. Отсрочка наказания давала призрачную надежду на благоприятный исход.
От холода, царящего в кладовой, мысли стали проясняться.
Первым заговорил Дар:
– Послушай, как ты думаешь, кто это сделал?
– Я во всем виновата…
– Ты?! – воскликнул пораженный Дар.
– Да нет, я не брала монеты. Думаю, все это подстроила Найда, а может, Зборк, чтобы избавиться от меня. Кто бы это ни был, им это ловко удалось.
Ярина рассказала брату события последних дней.
– Чего же ты раньше молчала? – укорил Дар. – Теперь ничем нам свою невиновность не доказать. Остается уповать на справедливый княжий суд. Но я думаю, что и князь нам, пришлым, не поверит, не поможет.
– Я втравила тебя в это, – всхлипнула Ярина, – я и должна нести наказание.
Дар ответить не успел, дверь раскрылась. Вошел бобыль, бросил в угол охапку соломы.
– Вот вам подстилка.
Вышел, закрыл дверь, забренчал висячим замком.
Ярина и Дар быстренько перебрались