Как отмечает известный исследователь христианского искусства К. Шенборн, «глубочайшее и конечное основание любой изобразительной репрезентации христианское богословие находит в Пресвятой Троице: Бог, первоисточник и первопричина всего, имеет во всем совершенный образ Самого себя, а именно: в Сыне, в Предвечном Слове»[13]. Отсюда, смысл иконы невозможно понять не зная Троического богословия, без него также невозможно постичь и тайну Воплощения Христа. «Мы представляем на иконах образ святой плоти Христа, ибо хотя кафолическая церковь и изображает живописно Христа в человеческом образе, она не отделяет плоти его от соединившегося с ней божества, напротив, она верует, что плоть обоготворена и исповедует ее единою с Божеством согласно с учением великого Григория Богослова и истиною… Мы, делая икону, плоть Господа исповедуем обоготворенною и икону принимаем не за что-либо другое, как за икону, представленную подобием Первообраза, потому что икона получает и само имя Господа, через это только она находится в общении с Ним; по тому же самому она досточтима и свята»[14], – говорят отцы VII Вселенского Собора. Их слова являются разъяснением и подтверждением свидетельства Священного Писания (Кол. 1.15, Ин. 1.18), а также Священного Предания. Сам Христос говорил о Себе: «Видевший меня, видел и Отца» (Ин. 14.9), а посему «да не завидуют нам во всесовершенном спасении и да не приписывают Спасителю одних только костей, жил и облика человеческого… Соблюди целого человека и присоедини Божество»[15] – пишет Григорий Нисский.
Все сказанное указывает на то, что икона отличается от картины, от языческого идола, здесь аргумент иконоборцев о том, что Бог не может быть изобразим и видим, становится некорректным. Икона досточтима, она свята тем, что передает обоженное состояние своего Первообраза и носит его имя. Поэтому освящающая благодать Духа Святого, присущая Первообразу, присутствует в его изображении. Икона – это свет, своеобразное окно в мир горний; в молитвенном общении через икону мы становимся причастниками Божественной любви, мы – с Богом, в его небесной обители.
Отличие иконы от картины заключено в том, что картина обращена в наш реальный мир, мир дольний. Не только в содержании, но и во внешней форме, в тех средствах и приемах, которые используют художник, кроется отличие портрета от иконописного изображения. Здесь становится важен изобразительный язык, который раскрывает смысл иконы и картины. Прямая перспектива и обратная, объем и плоскость, соединение цветов и чистая беспримесная краска – все это говорит о разности миров, представленных в иконе и картине. «Иконопись – особая знаковая система… язык иконы лаконичен, здесь каждая деталь лица, жест, положение имеют символический характер»[16].
Икону можно назвать без преувеличения символом, печатью божественного