В комнате установилась мертвая тишина.
– Что же еще? – спросил я.
Инспектор потряс в воздухе пакетом, где лежала газета.
– Чёртики, – сказал он. – Чертики, во множестве нарисованные на газетных полях. Если вы прямо сейчас вспомните, кому из ваших знакомых свойственна привычка машинально чертить такие фигурки, то кражу можно будет считать раскрытой.
Павлик громко всхлипнул. Бедный мальчик, подумал я. Что ему сейчас приходится переживать!
…Я задумал это еще год назад. Жизнь с женой не складывалась, а уходить от нее с пустыми руками я не собирался. Куда, собственно, уходить? Притом, квартира, доставшаяся ей от богатенькой родни, была приватизирована на ее имя. Перспектива стать бомжем меня ничуть не привлекала. Но я сумел ничем не выдать своих намерений. Напротив, играя роль любящего мужа, внушил ей мысль копить деньги на более престижную квартиру (жена зарабатывала в два, если не в три раза больше меня). Она сначала твердила о банковских процентах, но я с такой последовательностью подсовывал ей статейки о скандалах вокруг солидных банков, в том числе, зарубежных, что, в конце концов, она согласилась устроить домашний тайник.
И вот пришла пора привести план в исполнение.
Когда утром жена ушла на работу, я дал Павлику деньги на диск, которую он давно хотел иметь. Он тут же заторопился в магазин. Но я все же вышел минутой раньше; было очень важно, чтобы дверь закрыл именно он. Поднявшись этажом выше, я подождал, пока Павлик спустится вниз. Кеды 48 размера с налипшими частичками торфа, за которым я специально съездил в дальнее садоводство, жеваный окурок «Беломора» и прочее я приготовил заранее – нельзя же оставлять сыщиков без улик, им надо отработать хоть какую-нибудь версию.
Кажется, предусмотрено было всё. Единственное, чего я не учел, это то, что по вызову приедет столь въедливый и дотошный инспектор. Я был уверен, что наши полисмены – сплошь тупые и ленивые типы, какими их нередко показывают в сериалах. По крайней мере, те из них, кто выезжает на квартирные кражи. Ведь хорошо известно, что процент нераскрытых дел наиболее велик именно по квартирным кражам. Ну, кто же знал, что они будут рыться в мусорной урне, расположенной за три квартала от моего дома!
А денежки спокойно лежат у меня на работе в сейфе. Я рассчитывал, что они пролежат там, сколько нужно. Когда же все утрясется, я сниму жилье и заберу Павлика. Думаю, она согласилась бы отдать мне сына в обмен на обстановку. Я был бы великодушен: владей, мол, всем оставшимся – до последней тряпки!
Не