Несмотря на все их ссоры и ругань, несмотря на непонимание и различие характеров, разные судьбы и огромный срок жизни, прожитый бок о бок, для Первого принца по прозвищу Золотой Закат не было никого во всем мире важнее братьев.
Но он никогда не сказал бы об этом вслух, считая эмоции слабостью. Братья должны были чувствовать это сами.
– Я не ревную Райялари к Айдену, – ответил тогда Элайдар спокойно, откинувшись назад на острый камень, углы которого он вдруг совершенно перестал замечать. Может, это листья дракон-травы так подействовали или ему просто захотелось поговорить с Шестым принцем по душам, но в этот раз он не стал скрывать правду. – Да, меня готовили к трону, но… семья для меня важнее. Всегда была важнее, Сирглин. Если Айден станет императором… я первый поддержу его.
Шестой принц кивнул, не глядя на дофина.
Элайдарион был даже рад, что брат не повернул к нему головы. Говорить тогда было гораздо проще. Тем более Первый принц отчего-то был уверен, что Сирглин никогда и никому ничего не расскажет. Не в его это было характере.
Даже если по-хорошему и скрывать-то тут нечего.
– Если Айден станет императором, ты поддержишь его, но при этом ты не уверен, что так поступят и остальные… – задумчиво протянул Сирглин, все еще глядя на луну. И дофин империи вздрогнул. – Поэтому мы с тобой вдвоем, не так ли?
Мрачный кивок золотоволосой головы почти потонул в ночной тьме.
– Мельгор не зря обратил внимание на эту девчонку, – продолжал неторопливо Сирглин, и Элайдар стиснул зубы, внимательно прислушиваясь к словам брата. Тот никогда не упоминал ничего просто так. Вот только и разговорить его было далеко не просто. – Главный старейшина не ошибается. А ведь он до сих пор планирует забрать ее себе. Так что если Сизый Пепел что-то разглядел в ней, то это неспроста.
– И Ренвиэль неспроста похитил ее, – продолжил мысль брата Первый принц. – Мы и сами видим, что в этой странной ааре таится много секретов, это не заметил бы лишь слепой. Вот только насколько серьезны эти секреты? Настолько ли, что мы заговорили о силе королевы?..
– Не бойся гнева богов, брат, – ухмыльнулся Сирглин, пожевывая тростинку. Его зеленые глаза едва заметно замерцали в темноте. – Спрашивай точнее: как в человеке может быть сила Яросветной девы? Вот главный вопрос, не так ли? Ведь наша богиня никогда не обращала свой взор на людей. Сила королевы драконов создана лишь для Крылатого племени. Яросветная ненавидит людей.
– Вряд ли это до сих пор так, – сдвинул брови Элайдарион. – После того как весь наш род возродился из людей… Хотя, несмотря на то, что многие наши собратья назвали бы сейчас мои слова богохульством, все же я добавлю. Может быть, Яросветная уже и нас ненавидит? Ведь мы давно не те, что были много веков назад. Даже в нас с тобой есть человеческая кровь. Что говорить об остальных дарках?.. Мы уже давно не ее дети…
– Ты начал рассуждать как философ, – усмехнулся Сирглин и вдруг отобрал у брата тростинку.
Дофин