К лечению Александра родители подключили психолога. Усилия специалиста и безграничная материнская любовь начали понемногу возвращать мужчину к жизни. У него вдруг появились старание и желание, и он смог избавиться от игромании. Полтора года лечения – и он отошёл от пристрастия к азартным играм. К реальной жизни начал возвращаться постепенно. Психолог подталкивала его к возрождению и хотела, чтобы он начал работать; она утверждала, что это ему очень поможет, в противном случае, если останется дома, старая трясина опять может засосать его. Он согласился и начал работать наёмным. Кем только ему ни приходилась быть: разнорабочим на стройке, охранником в супермаркете, рабочим в столярном цеху, слесарем на заводе. Жизнь его здорово потрепала, но, несмотря на это, он не падал духом. Он начал ценить жизнь и был благодарен родителям. Саша покончил с азартными играми, но для успокоения души понемногу выпивал по пятницам с коллегами. Но хотел со временем вовсе бросить и спиртное. По крайней мере, это ему внушала врач-психолог, и у самого тоже появились ростки желания в глубине души.
После пятничных посиделок в воскресенье ему часто бывало стыдно, и порой, смотря на себя в зеркало, он произносил: «До чего ты себя довёл?»
Зеркальное отражение также смотрело на него испуганным взглядом растерянного человека. Фальшиво улыбаясь, он и его копия долго рассматривали друг друга с особой нежностью и одновременно стыдом, и им обоим было тошно и плохо от той реальности, в которой они находились. Ему от жизни хотелось чего-то нового, более возвышенного и душевного.
Во время пятничных посиделок после работы регламент их беседы был обычно одинаковым. Николай сначала комментировал отрывки последних новостей, которые как-то помнил, и высказывал возмущение и недовольство. Сергей то и дело подпитывал его эмоции одиночными возгласами типа: «Правильно, всё правильно, ну само собой, а как же иначе…» Александр в основном слушал. Но на последней их встрече произошло нечто необычное: Николай из умеренного