– Справим тризну по нему после вашего возвращения.
Вульф угрюмо промолчал в ответ.
– Правильно ли я поступил, матушка? – спросил он некоторое время спустя, обернувшись к Сигни.
Она уверенно кивнула и посмотрела на сына:
– Пора позабыть былое. Сейчас трудное время для всех людей на этой земле. Не знаю почему, но мне кажется, что тролли… мм… это все только начинается. Грядет большая беда, и она гораздо страшнее, чем видится сейчас. Ведь никогда раньше турсы не нападали на людские поселения, да еще такой ордой. Что произошло в мире, отчего они так осмелели? Откуда их столько взялось в Мидгарте?
Сигни удрученно покачала головой и посмотрела на тело мужа, пряча навернувшиеся слезы. Уняв горе, на которое сейчас не было времени, она отступила в сторону и взяла со стола шлем и огромный меч по прозвищу Кормитель Воронов. Оружие было слишком тяжелым для женщины, и она опустила острие вниз, уперев его в землю. А потом и вовсе прислонила к ножке стола.
– Этот меч принадлежал твоему отцу, – печально проговорила Сигни, погладив пальцем костяную рукоять, – а шлем, доставшийся по наследству от деда, не раз спасал князю жизнь. Священный дух нашего клана хранит своих потомков, носящих этот шлем, пока не придет их время отправиться в святую обитель предков.
Она посмотрела на один из столбов, на котором было вырезано изображение волка, скалящего пасть, и заговорила нараспев:
– Древнейший Из Волков, основатель рода нашего и отец всех ильвингов, охраняй и защищай своего потомка Вульфа, сына Хрейтмара, сына Арна Сутулого.
С этими словами Сигни взяла шлем в обе руки и, встав на цыпочки, надела его на голову сына. Сердце Вульфа забилось от волнения, когда он ощутил тяжесть древнего железа на своем темени. Шлем прикрывал голову сзади до шеи и спереди до кончика носа. Широкие прорези для глаз почти не сужали обзора. Верхушка была увенчана волчьим черепом, чьи пустые глазницы и оскаленная пасть в бою наводили ужас на врагов.
Вульф поправил шлем и почувствовал, что он ему впору. Краем глаза заметил, что за обрядом наблюдали братья с сестрой, шагнувший через порог да так и застывший у двери Эйрик, а также Харбард, который встал из-за стола и подошел ближе всех.
– О великий меч, что зовется Кормитель Воронов, – продолжала Сигни после небольшой паузы, – о древнее оружие нашего клана, верно служившее сотни лет. Ты испил вдоволь крови наших врагов и насытил ею землю. Пришла пора напоить твой клинок кровью отребьев Утгарта, заполонивших наш мир.
Мышцы Сигни задрожали от напряжения, когда она подняла меч, держа его, как положено, обеими руками – под рукоять и клинок, и вручила Вульфу. Уравновесив лезвие на двух ладонях, Вульф склонил голову и поцеловал смертоносное железо. В этот момент ему показалось, что три руны, выцарапанные на металле у самой крестовины, вспыхнули алым и погасли, словно меч, оказавшись в руках нового хозяина, пробудился от долгого сна. Вульф не умел читать рун, но вардлок Хельги говорил, что эти три знака на мече читаются