– Я сейчас немножко занят, Моника, – сказал Холден, и Чип закатил глаза.
Когда Холден отмахнулся, бармен принялся смешивать ему новый коктейль. Возможно, в отместку за обиду.
«Понимаю, – протянула Моника. – Но я так хотела повидаться! Нельзя ли нам встретиться? Поужинать, выпить что-нибудь?»
– Боюсь, что я в обозримом будущем засел на станции Тихо. «Роси» перебирают по винтику, так что…
«А я знаю. Я сейчас тоже на Тихо, потому и звоню».
– Точно, – спохватился Холден. – Ну, конечно.
«Сегодня можно?»
Чип поставил бокал на поднос, но коктейль унес заскочивший из главного зала официант. Поймав взгляд Холдена, Чип одними губами выговорил: «Хочешь еще?» Перспектива провести очередной вечер, поглощая то, что в этом ресторане, всем на смех, именовали «лазаньей» и «маргаритой», пугала как медленная смерть.
По правде сказать, Холдену было скучно и одиноко. Моника Стюарт работала журналисткой и обладала одним серьезным недостатком – объявлялась только тогда, когда нуждалась в чем-то. За каждым ее поступком что-то крылось. Но можно ведь узнать, что ей надо, и отказать – будет хоть какое-то разноо бразие в череде одинаковых вечеров без Наоми.
– Ну что ж, Моника, – сказал он, – ужин – это заманчиво. Только не итальянская кухня!
Они ели суши из форели, выращенной в баках на станции. Безумно дорогие, но платила Моника – сказала, что ей покроют эти расходы как деловые. Холден позволил побаловать себя, да так, что одежда теперь не сходилась на животе.
Моника ела деликатно, ловко орудуя палочками и подбирая чуть ли не по рисинке за раз. Васаби она вовсе игнорировала. За то время, что Холден ее не видел, она немного постарела. Только ее, в отличие от Фреда, годы украсили, добавив внешности видеозвезды опыта и внушительности.
Разговор начали с мелочей: как идет ремонт корабля, кто теперь где из той команды, что возвращалась на «Росинанте», когда кольца были еще новостью, куда разлетелись Алекс, Амос и Наоми. Холден поймал себя на том, что рассказывает больше, чем собирался. Он не питал к Монике неприязни, но и не слишком ей доверял. Зато журналистка его знала – она летала с ним, а он еще больше, чем по хорошей еде, изголодался по разговору с кем-нибудь из знакомых.
– Тут такое удивительное дело… – начала она, промокая уголок рта салфеткой.
– Что может быть удивительнее, чем свежая рыба на космической станции в компании самой знаменитой репортерши Солнечной системы?
– Ты мне льстишь.
– Привычка. Не обращай внимания.
Моника порылась в сумке и вытащила из нее скатанный в трубочку видеоэкран. Отодвинув тарелки, она разложила его на столе. Включившись, экран показал толстое и громоздкое грузовое судно, направляющееся к одному из колец в пределах Медленной Зоны.
– Посмотри.
Картинка пришла в движение, грузовик на малой тяге входил в кольцо-врата. «Одно