Как-то Слепаков поехал к Киевскому вокзалу на рыночную распродажу всевозможных электроприборов и разного рода деталей к ним. Долго разговаривал с каким-то мастером этих дел, сухопарым ровесником, при разговоре утиравшим вислые усы, бесцветные, как мочалка. Со стороны казалось: два старых приятеля обсуждают важный вопрос по электротехнике. Тот, с вислой мочалкой под бульбистым носом, кивал, уверенно обещал что-то обязательно придумать и организовать.
Кончив обсуждение, а может быть, и устный заказ, Слепаков достал из бокового кармана бутылку водки, стакан. Развернул пакет: в нем огурцы, засоленные женой летом, хлеб, кусок колбасы. Налили по полному стакану, выпили. Причем Слепаков интеллигентно закашлялся и с полминуты отдувался. А его напарник только удало вытер усы да захрустел огурцом. После чего закурил сигарету «Прима». От колбасы и хлеба отказался. Дней через десять, а не исключено – недели через две, Слепаков встретился там же, у Киевского рынка, с тем же усатым. Получил от него средних размеров ящик, аккуратно упакованный в картонную коробку. Затем отсчитал несколько денежных знаков, и они молча расстались.
Дома (жена играла в салоне аргентинские танцы) Всеволод Васильевич предпринял какие-то странные поиски. Обыскал все углы, перетряс старые сумочки супруги, пересмотрел обтрепанные записные книжки, перевернул содержимое всех ящиков, вплоть до кухонных, и наконец среди мятых, исчерканных номерами телефонов и какими-то записями бумажек обнаружил белый картонный квадратик, похожий на визитную карточку, но заполненный от руки. Там значилось: «Барыбино, автобус № 2 до дачного поселка, при въезде сторожу сказать «к Любе», охранник при даче знает. Илляшевская». Переписал, следы поисков устранил. Карточку взял с собой, спрятал в нагрудном карманчике пиджака.
Дальше все опять ненадолго улеглось. Если Слепаков «инструктировал», то, садясь на трамвай, был уверен, что в это время Зинаида Гавриловна спускается к Хлупину для эротических занятий. Но думал почему-то без волнения, отстраненно и терпеливо. Как-то в один из дней она объявила об очередной своей поездке к сестре. Всеволод Васильевич равнодушно пожал плечами. Жена уехала, он остался. Зазвонил телефон, как в тот первый раз: четко и звучно. Слепаков услышал женский голос. «А, наверно, белобрысая от компьютера», – сообразил пенсионер по выслуге лет. Ему сообщили, что старший оперуполномоченный Маслаченко хочет пригласить его для переговоров.
– А где повестка? – раздраженно спросил Слепаков.
– Повестка будет у вас в почтовом ящике завтра. Сегодня вы можете подойти?
– Хоть сейчас, – так же раздраженно сказал Слепаков.
– Паспорт не забудьте, – напомнил женский голос.
Спустя сорок минут Слепаков сидел напротив симпатичного капитана, одетого по форме и бывшего явно