– Почему?
– Что – почему?
– Почему Белозерск? – задала она в свою очередь вопрос, на который с такой легкостью ответила Кириллу утром.
– Очень интересный город и необычная история, – просто ответил Волынский. – Не хочешь со мной к Переверзеву завернуть? Он тебе такое про Белозерск расскажет, заслушаешься!
– Я уже слушала… – хотела она добавить «его россказни», но вовремя остановилась. Не желая обидеть увлекающегося археолога.
– А ты уже знакома со Степаном?
– Видела пару раз, – пожала она плечами.
– Колоритная личность, не правда ли?!
– Специфическая, – подтвердила Кася, предпочитая больше на данную деликатную тему не распространяться.
Они подошли к развилке, и Волынский на прощание попытался еще раз:
– Может, все-таки подумаете и придете сегодня вечером?
– Попробую, но повторяю: ничего не гарантирую.
– Поговори с Кириллом, может, он сменит гнев на милость. В любом случае, мы вас будем ждать, а если не придете, не обидимся. О’кей?
– Хорошо, я попробую, – пообещала Кася…
По возвращении к палатке Кася рассказала о приглашении Кириллу. Тот, к ее удивлению, согласился. Поразмыслив немного, нашла причину такой уступчивости. Она заключалась в том простом факте, что сегодня очередь готовить была за Кириллом. Вот он и обрадовался: хоть и не любил археологов, но готовить не любил еще больше. Однако выяснилось, что Кирилла привлекла вовсе не возможность увильнуть от занудного занятия.
– Там наверняка их местный дружок ошиваться будет, развлечемся. Опять какую-нибудь байку расскажет, – с надеждой произнес он.
– Ты имеешь в виду Переверзева?
– Его, дорогого, кого же еще!
– С чего это он для тебя стал дорогим? – поразилась Кася.
– А с того, что, может быть, теперь главный приз за самую абсурдную теорию мирового заговора выиграю я! – с торжеством заявил Кирилл.
Кася вспомнила, что раз в год студенческие друзья Кирилла собирались и устраивали нечто вроде конкурса на самую дурацкую теорию мирового заговора. Он рассказывал ей, что на прошлом вечере победителем стал его друг Максим, работавший в крупном цюрихском банке. В одном из баров ему тайком удалось заснять, как просветленный парой кружек пива коллега из соседней страховой компании вдохновенно с помощью математической эквилибристики приводил слова Давос, Уолл-стрит, Цюрих, франк-масоны и т. д. к цифре 666, научно подтверждая библейскую истину, что миром финансов правит сатана. Кириллу же на теоретиков мировых заговоров хронически не везло, и вот с Переверзевым он надеялся, наконец, взять реванш.
К Степану Переверзеву, дальнему соседу Стрельцовых, Кася, конечно, особой симпатии не испытывала. Но с точки зрения самой идиотской теории мирового заговора он был просто кладезем информации.