К тому же в эту ночь у Матушки была своя скорбь, которая и составляла ей компанию. Она снова и снова повторяла: «Клеймите беспокойство, клеймите беспокойство». Но эта мантра, утешавшая ее много лет, вдруг утратила смысл, ее сила была украдена этой ужасной, извращенной пародией на женщину. Черт бы побрал эту Си-Си де Пуатье!
Кей ворочалась в постели. Даже повернуться на другой бок было невыносимо мучительно. Ее тело отказывало. Испускало дух – вот как это называлось. Правда, на самом деле происходило противоположное. В духа, в призрака превращалась она сама. Кей открыла глаза и позволила им приспособиться к темноте. Издалека до нее доносились звуки концерта Чайковского. Музыка словно входила в ее мозг не через уши, которые с каждым годом слышали все хуже, а через грудь и прямо в сердце, терзаемое нотами. Это было почти невыносимо. Кей сделала глубокий хрипловатый вздох и чуть не крикнула Эмили, чтобы та выключила музыку. Выключила эту божественную музыку. Но она промолчала. Кей слишком любила подругу и не могла лишить ее этих минут с Дэвидом.
Музыка навела ее на мысль о другом ребенке – о Кри. Что это за имя такое? Кей знала, что имена имеют значение. Девочка сегодня так пела – настоящий ангел, и на несколько минут их осенило нечто божественное, они стали человечнее. Но ее мать несколькими точно подобранными словами изуродовала те блаженные минуты. Си-Си была настоящим алхимиком, наделенным невероятным даром – превращать золото в свинец.
Что такого услышала мать Кри, что спровоцировало у нее подобную реакцию? Нет, она, вероятно, слышала не тот голос, что слышали остальные. А может быть, тот, и проблема в этом как раз и состояла. Может быть, она слышала и другие голоса.
Она была не первой.
Кей попыталась прогнать эту мысль, но та все возвращалась. Потом появилась еще одна мысль, еще один голос, певучий, с ирландским акцентом, мужественный и добрый:
«Ты должна была помочь этому ребенку. Почему ты ничего не сделала?»
Всегда один и тот же вопрос. И один и тот же ответ. Она боялась. Боялась всю жизнь.
Вот он – тот мрак, он наступил,
тот мрак, которого так долго ты ждала.
Но нового, в конечном счете, в этом нет.
Ей вдруг вспомнились строки из стихотворения Рут Зардо. Сегодня у мрака появилось имя, лицо и розовое платье.
Мрак был не Си-Си, мраком было обвинение в лице Кри.
Кей сжала кулаки под шерстяным одеялом и уперла их в подбородок, чтобы было теплее. Она мерзла вот уже много лет. Ее взгляд поймал красные цифры электронных часов. Три часа. Она снова была в своем окопе. Холодная и дрожащая. Сегодня у нее была возможность искупить все прежние минуты трусости в ее жизни. И для этого нужно было всего-то защитить