Его размышления прервал влетевший в ординаторскую разъяренный Ванька:
– Ну ты чего плавный такой? Сейчас наверху закончится конференция, и повалят сюда. Я ж тебя вчера предупреждал. У тебя вообще как с головой, все нормально?
На шум прибежала Наташка и, растопырив уши, стала тереть полы.
– Не пыли, Вань. Ты это… – Пашок помялся. – Одолжи мне три тыщи до зп, отдам в конце месяца. Очень нужно – вопрос жизни…
– Да задолбал ты своими просьбами! И куда столько денег деваешь?
– Блин… ну не спрашивай, Вань! Просто дай, и всё.
– Ты мне уже пять тысяч торчишь. Я что, по-твоему, их печатаю?
– Тебе позавчера отстегнули родственники бабки той, которую я, между прочим, отмывал вот этими самыми руками. – Пашок выставил красные, в цыпках кисти и помахал ими перед набычившимся Ваньком.
Тот взъерепенился окончательно и, подлетев к Пашку, злобно процедил:
– Слышь, ты, Головка, я тебе отстегиваю столько, сколько принято давать санитарам. Не ты тут законы устанавливал. А то я сейчас начну перечислять по пальцам, чего ты не сделал, а должен был.
– Сам ты головка, а я – Головко! Запомни, индюк! – взвизгнул Пашок и двинулся на ординатора.
– Да пошел ты, козел! – подлил масла в огонь Ванька. Если б не Натаха, они бы подрались, но девчонка вовремя встряла между ними и примиряюще попросила:
– Не ссорьтесь, Паш. На вот тебе пятерку.
Она вытащила из кармана свернутую в трубочку пятитысячную и протянула Пашку. Ванька, однако, на попятную не пошел. Схватив купюру, он сунул ее в нагрудный карман своего халата:
– А ты молодец, Наташ! Короче, мы в расчете, господин Головка.
– Отдай деньги, падла! – сузив глаза, прошипел Пашок.
– Ага, разбежался. Сказал, в расчете, и всё! Убери тут, – бросил он Наташке и вышел, громко хлопнув дверью.
Девушка вздохнула и снова завозила тряпкой по полу.
Пашка трясло. Он с ненавистью уставился на санитарку.
– Да ладно тебе, Паш, – не выдержала его взгляда Натаха. – Я тебе еще денег дам! Не кипятись.
Дура… вот ведь завертела! Он подскочил к ней и замахнулся, но ударить не смог.
– На фиг ты при нем деньги достала? Я тебя просил?
Поняв свой промах, Натаха втянула голову в плечи и опустила глаза.
– Ну, чего молчишь? Я тебя спрашиваю!
Не отвечая, Наташка вышла.
Пашок подошел к умывальнику и открыл кран, из которого потекла кривая желтая струйка. Он смачно сплюнул в раковину. За дверью кто-то топтался, не решаясь войти. Наконец дверь приоткрылась, и в ординаторскую вползла Наташка. Без халата, в короткой юбке и розовой