Ведьма спокойно, даже не двинувшись с места, проговорила:
– Не прощайте, а до свидания. Свидимся еще.
Бабку Стефанию местные знали хорошо. Кто-то даже поговаривал, что ее знали не только они, но и их деды и прадеды, мол, ведьма она и есть ведьма, живет вечно, грешными душами силы себе прибавляет. А грехи у людей берутся от гаданий и обрядов всяких, за которыми бабы да девки в ее логово бегают. Сказки, конечно. Никакой вечной Стефания не была – так уж вышло, что поселились в этих краях три поколения женщин Хмелевских, полячек, бежавших в Россию от гонений на своей родной земле. Бабка Стефании, Ядвига, была озлобленной на весь мир: ее, довольно состоятельную женщину, лишили всех прав на деньги, доставшиеся от покойного мужа, а когда король отказался принять прошение о пересмотре дела, она публично прокляла и его, и весь королевский род. Спасло несчастную только бегство – так и оказалась она в чужой стране с маленькой дочкой Боженой. Католичке сложно было прижиться в православных общинах, да и скверный характер мешал налаживать отношения, вот и поселились они на отшибе, недалеко от леса. Бабка неплохо гадала на картах, увлекалась астрологией, знала толк в травах – этим и кормились они с дочкой. Несмотря на страх, который она вызывала у местных, дом ее не пустовал – всегда находились те, кто хотел узнать свою судьбу, просто выговориться или исцелить свои недуги силой трав.
Постепенно люди привыкли к новеньким, даже нашелся жених для Божены – приглашенный на завод инженер-иноземец. Правда, супружеская жизнь оказалась недолгой: стараясь наладить контакты с местными воротилами, слабохарактерный инженер пристрастился к вину и был убит в пьяной драке. Божена с дочкой Стефанией и небольшими накоплениями, оставшимися от мужа, вернулась к матери, а после смерти Ядвиги продолжила ее ремесло, передав затем его своей дочери.
Стефания никогда не была замужем, хотя красотой обладала необыкновенной, но и чутье на людей у нее было прямо-таки звериное: стоило ей своими черными глазами впериться в лицо человека, как ей становилась понятна вся его суть. Мужики вились вокруг нее, как пчелиный рой: кто в любовницы звал, кто в содержанки, были отважные, которые и жениться готовы, но Стефания слишком рьяно отстаивала свое право на свободу, и пользовались ее благосклонностью лишь единицы – те, кого она сама выбирала. В конце концов от нее отступились. Мужская братия кляла непокорную польку, а та лишь ухмылялась и на ночь даже двери в своей избушке не закрывала – настолько не боялась никого, да и парочка старинных пистолетов, висящих на стене, поговаривали, всегда была почищена и заряжена.
Впрочем, назвать ее небольшой домишко избушкой тоже язык не поворачивался: снаружи все, как у всех, в сенях – полумрак и везде, где хватает глаз, виднеются пучки ароматных трав, а вот внутри – другое дело. Две маленькие комнатки, такая же крохотная