– Именно там все и началось, – прошептала Беатрис. – Нехорошее место.
– Прошу, мама, только не снова. – Анна вымученно потерла лоб. – Нет никакой порчи. И призраков не существует.
Тот шарлатан, к которому она приходила, клятвенно уверял, что видит, как Уильям стоит за ее спиной, но Анна не верила. Будь он рядом, она бы это почувствовала. Никто не знал Уильяма лучше, чем знала она.
– Медиум, кстати, подтвердил мои подозрения насчет этого. Особенно когда я сказала ему, что твой муж тоже…
– Довольно! – Анна и не заметила, как повысила голос.
Зачем она говорит о нем? Разве не видит, как тяжело ей это слышать?
– Трагедии случаются каждый день. – Анна пыталась сохранять спокойствие, но внутри уже ворочалась ярость. – А Уильям… – грудную клетку сдавила тупая боль. – Это война, мама, и на ней убивают. – Она покачала головой. – Извини, но я не верю ни в черта, ни в Бога.
– Анна! – набожная Беатрис, как и следовало ожидать, пришла в ужас.
– Что Анна? – Дочь потеряла контроль, щеки ее пылали. – Что Анна? Ты всегда знала, какая я, и всегда была недовольна. Ну, что ж… – Она вскочила с кресла и развела руками. – Прости, что не вышла такой, как ты хотела. Получила диплом, а не торчала за спицами и роялем, – Анна загибала пальцы, – замарала руки в госпитале, пишу книги…
Терпение Беатрис тоже исчерпало себя.
– Как ты со мной разговариваешь?!
– Я устала. – Анна тяжело опустилась в кресло и, игнорируя ее гневный взгляд, достала сигарету. – Я больше так не могу.
Они поругались. Снова. Домой Анна приехала взвинченная и натянутая, как струна. Швырнув мажордому пальто, взлетела на второй этаж и захлопнула дверь спальни так, что звякнули окна.
– Бетти! – Она позвала горничную, чтобы та помогла ей расстегнуть платье. – Бетти! Бетти!
Никто не отзывался. Служанка, не ожидавшая, что хозяйка вернется так скоро, очевидно, занималась своими делами где-то в другом конце дома. Анну охватила паника. Стиснув зубы, она безуспешно пыталась выпутаться из наглухо застегнутого платья, сорвала с волос цепочку, сломала ноготь…
Из зеркала на нее смотрело бледное, нервно подергивающееся лицо с перекошенным ртом и опухшими глазами.
– Проклятье!
Содержимое туалетного столика: духи, косметика, шкатулки – все полетело на пол. Раздался звон разбивающегося стекла. Следом пришла очередь безделушек.
Измотанная и дрожащая, Анна сидела в центре ею же учиненного погрома и беззвучно плакала. Сил не осталось. За дверью испуганная Бетти пыталась достучаться, но Анна велела ей убираться вон, пригрозив увольнением.
«Я должна уехать. Должна уехать», – стучало в висках. Она была готова хоть сейчас сорваться с места и бежать куда глаза глядят, главное, оказаться как можно дальше от этого дома и этого