А скоро начались зимние каникулы, и Анька принеслась к нам ночевать, чтобы устроить святочные гадания. Мама была в командировке, а папа собирался утром на работу и заранее повесил на стул свою одежду.
Наверное, весь город уже спал, когда мы с Анькой жгли свечи и бумагу, пытаясь увидеть в очертаниях что-то обнадеживающее, но у нас получались какие-то сплошные абстракции. Тут Анька и вспомнила одно прекрасное гадание, позволяющее лицезреть суженого во сне – надо всего-то положить под подушку мужскую одежду. Папа уже давно спал, поэтому мы, заботливые, лишь бы не разбудить, тихонько стащили со стула его штаны и, сунув себе под подушку, завалились спать.
Рано утром папа, собираясь облачиться в приготовленные брюки, не смог их найти. Обшарив весь дом, он не догадался заглянуть под подушку двум мирно спящим аки ангелы девочкам, и пошел одалживать штаны у соседей, так как единственные постиранный и высушенный экземпляр на данный момент выполнял важную и необычную для штанов миссию.
Сосед дядя Саша удивился экстравагантной просьбе и не знал, верить или нет в то, что ночью у соседей не пропало ничего, кроме штанов, но охотно поделился своими майорскими с красными лампасами брюками.
А мы с Анькой никого во сне не увидели и решили пойти к ней домой, чтобы сменить обстановку и проветрить мозги, хотя последнее вряд ли пошло нам на пользу. Дома у Аньки хозяйничала Светка, которая, услышав, что кто-то страдает от любви, предложила подловить объект в подъезде и объяснить.
– Что объяснить-то? – презрительно бросила Анька.
– Фто-фто! Штукнуть и слазу все поймет. Сама дуя! – отрезала Светка.
Я засмеялась, но Анька сказала, что в чем-то малявка права, и в этом есть смысл. В этот момент я по меньшей мере десятый раз разлюбила своего избранника.
К тому времени, как мы решили устроить облаву, мальчик Дима уже ходил с двумя друзьями, охранявшими его с обеих сторон. У Анькиного дома к нам присоединилось несколько слоняющихся без дела девчонок, которые воспряли духом, узнав, что надо «отловить Наташкиного хахаля». Мальчик Дима спускался по лестнице, когда увидел, что пути к отступлению отрезаны воинственной шайкой девчонок, среди которых мелькали два до боли знакомых лица. Друзья-охранники испарились в мгновение ока с добрыми напутствиями и надеждами на лучший исход для товарища.
Анька, приперев бледного Димку к стенке, вдруг неожиданно для всех заорала:
– Ты! Так ты любишь Наташку или нет? Отвечай!
Я скромно жалась на дальних подступах, когда бедный мальчик Дима в ужасе пролепетал:
– К-какую Н-наташку???
Анька,