Вот очередной негоциант, горестно вздыхая, спустился по лестнице, подсчитывая при этом в уме прибыль. Нет, вы не ослышались, он действительно считает доходы, но лицо у него при этом такое, будто уже целый год не имеет ничего кроме убытков и вот-вот пойдет по миру. Едва его ноги оказываются на земле, как рядом остановилась пролетка и разбитной извозчик-поляк, подобострастно улыбаясь, спросил:
– Куда угодно достопочтенному пану?
– Достопочтенному пану угодно идти домой пешком, – сухо ответил коммерсант и продолжил движение.
– Ваше степенство, – не отступает извозчик, – да разве же можно, по такой погоде идти домой пешком! Да вы же непременно промочите ноги и, чего доброго, простудитесь. А я бы вашу милость со всем уважением довез и всего-то за пару злотых[22]. Просто как какого-нибудь князя!
– Разбойник! – останавливается купец, изумленный наглостью извозчика. – Да как у тебя язык повернулся назначить такую несусветную цену! Если ты хочешь знать, я за десять злотых купил вот эти галоши, и теперь мои ноги ни за что не промокнут. Два злотых! Да мне идти-то всего ничего, а этот негодяй…
За их перепалкой с интересом наблюдают два солдата, сидящие в санях. Они прибыли за какой-то надобностью со своим фельдфебелем. Но их начальник ушел в штаб и пока не появился, а Шматову с Будищевым скучно, и они рады любому развлечению, хотя польская речь не очень понятна для их слуха.
После Рождества морозы спали, но никакой слякоти на улицах города не наблюдается, так что промочить ноги старому еврею вряд ли грозит. Повздыхав и ругнув про себя несговорчивого клиента, извозчик отъехал в сторону и принялся набивать трубку. Ничего страшного, место тут бойкое, найдутся еще пассажиры.
– Ишь ты, табачком балуется, – завистливо сказал Федька, глядя на манипуляции поляка. – Хорошо тебе, Граф, ты не куришь, а у меня уши скоро опухнут.
– Курить вредно, – меланхолично ответил ему Дмитрий.
– Ага, ты давеча это и про водку говорил, но пить ее что-то не прекращаешь!
– Ты не путай, выпить у нас, дай бог, раз в месяц выходит, а «козью ножку»[23] ты готов одну за другой смолить. Задымил нафиг!
– Дохтура сказывают, что табачный дым болезни отгоняет, – не совсем уверенно возразил ему Шматов.
– От твоего самосада даже тараканы дохнут.
Пока они говорили, извозчик закончил набивать трубку и потянулся за спичками. Но в коробке оказалась всего одна спичка, да и та, вспыхнув белым пламенем, тут же потухла.
– Вот холера! – чертыхнулся поляк и с надеждой оглянулся кругом. Увы, кроме двух москалей рядом никого не было. Можно было, конечно, отлучиться в лавку, но вдруг в этот момент случится клиент?