В восторге от открывшейся перед ним блестящей перспективы, молодой человек поспешил во дворец и, заручившись поддержкой первой королевской камеристки мадам де Бове, со знанием дела стал разыгрывать роль влюбленного.
Поначалу регентше польстило внимание юноши, и Конде уже решил, что достиг своей цели. Зная горячий темперамент Анны Австрийской, он был уверен, что она не устоит перед бархатным взором маркиза де Жарзе, а это будет означать конец правления Мазарини.
Когда, по его мнению, настал момент для перехода к решительным действиям, он передал молодому человеку записку, в которой было всего лишь одно слово: «Вперед!»
Маркиз только и ждал этого знака. Войдя в гостиную, он встал перед королевой, устремив на нее красноречивый взор. Анна Австрийская, вероятно, не догадывалась о ловушке, подстроенной ей Конде, но, влюбленная в Мазарини, она нашла поведение молодого человека вызывающим.
– Господин де Жарзе, – воскликнула она, – вы ставите себя в смешное положение. Мне сказа ли, что вы влюблены. Посмотрите на себя со стороны. У вас жалкий вид. Вас следовало бы отправить в больницу для умалишенных. И я ни сколько не удивлена вашему безумству. В вашем роду уже случалось нечто подобное39.
Мадам де Моттевиль, присутствовавшая при этой сцене, добавляет в своих «Мемуарах»: «У бедняги был такой вид, словно его поразила молния. Он вышел из комнаты удрученный и бледный как полотно».
Далекоидущим планам Конде не суждено было сбыться. Регентша не изменила кардиналу.
А Фронда набирала силу.
Разжигаемое коадъютером пламя восстания охватило всю Францию.
И тогда королева, следуя совету Мазарини, который уже всерьез начал опасаться за свою жизнь, согласилась на переговоры. Парламент собрался в Сен-Жермен-ан-Лей и, несмотря на неуступчивость Гонди, 1 апреля был подписан мир, после того как Анна Австрийская приняла все условия противной стороны. Пойдя на большие уступки, она объявила о полной амнистии участников Фронды. Но простить Конде его попытку уложить в ее постель маркиза де Жарзе она так и не смогла. И 18 июня 1650 года по ее приказу были арестованы Конде, Конти и Лонгвиль.
Известие об их аресте было с ликованием встречено парижанами, непостоянство которых давно составляло отличительную черту их характера. Что же касается мадам де Лонгвиль, то она скрылась в Нормандии…
Так закончилась парламентская Фронда. Но Фронда принцев крови только зарождалась.
В 1651 году Мазарини, старавшийся ограничить все возрастающее влияние на политику государства экзальтированных знатных дам, добился высылки из Парижа нескольких графинь. И тотчас Париж облетели куплеты, автором которых был Бло – «штатный острослов» на службе старшего брата короля. Они дают нам представление о том, с какой яростью сочинители ходивших в народе песенок