У нас конечно большая страна, но потерять такой кусок в районе Волги… Наверняка кто-то бы заметил.
Его объяснение было одно "Магия".
– А есть карта местности? Можно посмотреть? – попросила я. Он кивнул мимоходом и продолжил рассказывать.
Их страна называется, "страна", прямо так, с маленькой буквы, потому что других стран все равно нет. А столица – Столица, с большой буквы, потому что Столица. Было ещё куча всего, что я не могла ухватить.
У них рассказывают легенды про давние времена, когда не было разделения. И все они такие мрачные, типа война, голод, чума.
А теперь у них прямо благодать, видимо.
Димитрий показал свой дом – усадьба на холме. Я-то думала, что он домик покупает, один из деревянных, что стояли то тут, то там. Ещё думаю, зачем, если он сам в столице, то есть, в Столице, живёт. Хотя зачем ему усадьба тоже не особо понятно.
Из смутных объяснений я поняла, быть сновидцем – дар редкий, все сновидцы на службе у царя, получают титул и финансовую поддержку. И получают неплохо, так что могут себе позволить и усадьбу.
Я спросила кем он был до того, как стал сновидцем, а он так засмущался, что стало неловко.
Разговоры проходили безмятежно, но немного смущал тот факт, что за нами вечно следовал тот человек. Зовут Прохор. Он то ли телохранитель, то ли слуга, скорее два в одном. Но ходил он молча, ни во что не вмешивался. Я попыталась втянуть его в разговор – бесполезно.
Кстати, о слугах. У них в стране не было отмены крепостного права от слова совсем. Я сначала возмущалась, а потом оказалось, что у их крепостных на самом деле куча прав. Никто их не смеет обижать, если помещик попробует ударить такого крестьянина, он и сам может пострадать, потому что закон регулирует права помещиков жёстко. По идее, их основная функция лишь собирать налоги, следить за порядком и писать отчеты. Но если крестьяне обижают помещика, приходит армия и плохо будет обеим сторонам. В каждом округе есть ещё свой надзиратель, который за порядком следит и у него право всех отстреливать если вдруг что.
Странная система, но что-то в этом есть.
Здесь, в Леснихино, людей отстреливать имеет право именно вон тот, который типа «полицейский». Лександр Львович.
Очень мило.
Удивительно, что Дмитрий Андреевич совершенно не смущался людей, которые попадались ему на пути. Он их вроде как вообще не замечал, а ведь они его утопить пытались только пару часов назад. Да и смотрели на нас угрюмо и подозрительно. Я сначала ежилась под такими недружелюбными взглядами, но потом заразилась беспечностью моего спутника. Все-то ему нипочем, удивительно!
А ещё интересно было то, что мы не всегда понимали друг друга, хотя язык один.
Например, он говорит, что перенаселения у них нет, потому что система сама себя регулирует и редко у кого в семье больше 3 детей. Я говорю:
–Круто!
Он начинает доказывать мне что нет, это наоборот хорошо.
– Так я и говорю, круто, – говорю. Потом оказалось, что у них «круто», это типа «жёстко». И совсем