– Так вот кто для тебя все эти несчастные – биологический материал, – с сожалением в голосе сказал Уэллс.
– Хурлядь такая, а что ты ждал? Конечно, биологический материал. Мне с ними детей не крестить, и не я виноват, что они оказались перед таким выбором. К тому же, если все проходит удачно, у них появляется второй шанс и куда больше возможностей для успешной жизни, – начал горячиться профессор Моро.
– Но они продолжают жить на территории Резервации? – уточнил Уэллс.
– Пока проект «Остров» не вступил в свою финальную стадию, мы вынуждены жить в Резервации. Как только «Остров» завершится, я начну проект расселения, и тогда мои дети рассеются сначала по Британскому королевству, а затем и по всей земле. Сначала хомо новусов будет не так много, но постепенно все больше и больше. Мои дети станут занимать все ключевые посты в национальных государствах. Мы приберем к своим рукам власть и деньги и затем начнем процесс интеграции в единое планетарное государство. Хомо сапиенс сами не заметят, как останутся сперва в меньшинстве, а затем окончательно уступят Землю своим наследникам хомо новусам.
– И тогда по твоему плану будет построен Космополис, государство будущего, – закончил мысль профессора Уэллс.
– Именно так. И сейчас мы в начале этого славного пути. На днях проект «Остров» будет завершен. И начнется Великое рассеяние. И ты станешь свидетелем моего триумфа, – заявил профессор Моро.
А Гэрберт Уэллс продолжил мысль, но про себя: «Или великого позора».
– Мы пришли, – возвестил профессор.
Не могу сказать, что я ожидал от этой экскурсии по владениям профессора Моро, но точно не того, что я увидел. Это было похоже на образовательное учреждение, совмещенное с общежитием, со множеством видов разнообразных мыслящих живых существ, которые часто напоминали людей, но при этом не все из них ими являлись.
Профессор открыл перед нами дверь в двухэтажную казарму, по крайней мере внешним видом здание напоминало именно ее. Первым вошел Уэллс, поэтому какое-то время его спина закрывала мне обзор, но когда он сделал шаг в сторону, я увидел, что внутри здание куда просторнее, чем казалось снаружи.
– Неевликдова многомерность, – сказал Уэллс, но я ничего не понял.
Профессор же сказал «хурлядь» и довольно хохотнул.
Дверь за его спиной закрылась. Мы оказались отрезаны от внешнего мира, заперты на острове профессора Моро в окружении его воспитанников.
Глава 12. Островитяне
Профессора встречали двое. Уже знакомый нам Двуглавый и худой, высокий, со стеклянными глазами и впалыми щеками человек, одетый в костюм серебристого цвета, чем-то напоминающий рыбью чешую. Я тут же прозвал его про себя Селедка, и даже когда узнал его настоящее имя, продолжал его звать так, и в чем-то, можно сказать, угадал. Человек этот обладал