Нежелательная. Анастасия Шевченко

Было уже очень темно. Меня проводили до автозака всей толпой, хотя конвоя хватило бы. В такой машине я была впервые. Вооруженный конвой сел на лавочку, а меня заперли в маленькой клетке. Ехали в полной темноте, пока конвой не включил видео в телефоне – это отвлекало. Я знала, что меня везут в изолятор Кировского ОВД, родного для меня. Этот ОВД задерживал меня на три часа в день рождения Путина, а позже накануне выборов Путина за расклейку стикеров «Стоп Путин». Географически понимала, где это, но, где там изолятор, не представляла. Мы долго не могли попасть внутрь, застряли во дворе. Так и сидели в темноте. На улице лаяли собаки. Время тянулось, менялась реальность.

      ***

      Самый первый штраф за политику я получила за «несанкционированный» пикет в защиту Конституции России. Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование. Пять тысяч рублей. Мне стало страшно и странно. Я всегда соблюдала закон и была той, кто требовал соблюдения закона от других. Почему я сижу в суде? Судил меня голубоглазый мужчина с волнистыми волосами по фамилии Федоров. Я представила, что на самом деле он искренний и совсем не злой. А потом он оштрафовал меня на пять тысяч. Я не стала рассказывать об этом семье.

      Я начала выходить на акции протеста и участвовала в проекте «Вместо Путина». Это такой проект, в котором политики и общественные деятели предлагают себя как альтернативу действующей власти, отвечая на популярный аргумент «Кто, если не Путин?». В апреле 2017 накануне акции «Надоел», посвященной отсутствию в стране сменяемости власти, прокуратура выпустила странное заявление – признать нежелательной британскую организацию Open Russia Civic Movement. Было совершенно непонятно, что значит «нежелательная организация» и как это может нас коснуться. Экстремистская – да, понятно, да и сейчас всех подряд уже причисляют к экстремистским, а нежелательная? Когда я только пришла в «Открытую Россию», я знала, что на них постоянно давит государство, всячески мешает им заниматься проектами, а каждый год традиционно в офисах проходят обыски. Но мне не было страшно, потому что было стойкое ощущение, что я не делаю ничего криминального и хочу только лучшего для своей страны. Тогда мне казалось, что репрессии всегда происходят с кем-то другим.

      Свой первый штраф за участие в деятельности нежелательной организации я получу за участие в дебатах. Штраф за участие в политических дебатах просто потому, что я представляю «Открытую Россию».

      Для российской политики дебаты – очень редкое явление. Путин, например, ни разу за политическую карьеру не участвовал в дебатах, а я решилась. С единороссом. Готовить меня к дебатам с членом «Единой России», партией власти с худшей репутацией, которую только можно иметь, вызвалась целая команда. Мы обсуждали варианты вопросов и ответов, готовили список шуток и цитат. Я никогда не участвовала в дебатах и, конечно, волновалась, и прямо накануне мне позвонил Ходорковский,