– Это ещё кто такие? – спросил я Мэриссу.
– Твои адепты, – ответила она, яростно начищая ногти замшевой тряпочкой. – Весть о том, что Матвей Сорокин – это новое воплощение Енели Истинного, распространилась среди безграмотного народа.
– А среди грамотного?
– Грамотные знают, что Енеля создал все миры и саму магию.
Молодой человек, который выглядел вполне грамотным, первым заметил меня в окне. С новыми силами ударив себя в грудь, завопил:
– Вот он! О, как светел лик его!
– Матвей, Матвей! – зарыдали фанатики. – Благослови нас.
– Истинно, истинно! – завопил молодой человек, катаясь в грязи.
Вот тут я истинно застеснялся. Никогда не думал, что стану предметом культа.
Испуганно убравшись из окна, я захлопнул ставни.
В дверь постучал слуга и, получив позволение войти, объявил:
– Господин главный воевода спрашивает, всё ли с вами в порядке и скоро ли вас ждать?
– Уже идём, – ответила Мэрисса.
6. Безродный перебежчик и принцесса
1
Воевода Назждва – широкоплечий пожилой мужчина с огромными, словно надутыми насосом, ручищами. Возраст и страсть к еде накачали его живот тоже – шириной он сравнялся с плечами. Поэтому фигура воеводы была идеальным квадратом, а не треугольником, как в молодости.
Сложив руки на животе простецкого военного кителя, он смотрел в окно на адептов веры в меня, неодобрительно шевеля толстыми усами.
Кроме него в гостиной находилось несколько военных чиновников и красивая, богато одетая девушка, окружённая свитой из других девушек. Судя по тиаре в светлых волосах – принцесса правящей династии.
Днистро и ещё несколько бойцов Дружины держались в углу комнаты, отдельно от остальных.
В открытой двери передней залы виднелись другие гости, явно желавшие беседы с Мэриссой, хозяйкой крепости.
Когда я и Мэрисса вышли из внутренних покоев в гостиную, воевода направился к нам навстречу, раскинув огромные руки:
– Вот они, мои победители!
Когда-то Мэрисса обучала меня придворному этикету, муштровала, как правильно кланяться, как отвечать на приветствие или представляться гостям. И почему нельзя ходить на светские приёмы с фотоаппаратом, словно какой-то низменный сотрудник газеты.
Но чем мне нравился воевода Назждва, так это тем, что он, как и я, не соблюдал правила поведения в дворянских гостиных. Выходец из древнего рода, он из тех редких военных начальников, которые прошли путь от солдата до воеводы, умудрившись не погибнуть в бою или кабацкой драке – основных местах гибели молодых офицеров Державного Войска. Назждва знал, что этикет – ерунда, важна – искренность.
Он обнял нас своими ручищами и слюняво поцеловал в щёки. Только после этого раскланялся и расшаркался, перейдя на официальный тон:
– Прошу приветствовать мою юную спутницу.
Девушка, краснея и улыбаясь, подошла к