I
Терраса гостиницы «Атворд» в Строме выступала на десять метров за край утеса в бескрайний простор напоенного солнечным светом воздуха; в трехстах метрах под ней бушевали холодные сине-зеленые волны фьорда. За столом у наружного поручня террасы сидели четверо. Инопланетяне Торк Тамп и Фаргангер пили густое пиво из каменных кружек. Достопочтенному Дензелю Аттабусу подали сто граммов настойки на травах в маленьком оловянном стаканчике, а другой уроженец Стромы, Роби Мэйвил, держал в руке бокал с зеленым вином, привезенным со станции Араминта. Костюмы Аттабуса и Мэйвила соответствовали моде, преобладавшей в городке: черные пиджаки из теплой толстой саржи, с фалдами, но без украшений, и узкие темно-красные брюки. Полный и круглолицый Мэйвил, с мягкими волнистыми черными волосами, прозрачно-серыми глазами и черной «щеткой» усов, был намного младше своего спутника. Он сидел, развалившись на стуле и глядя в бокал с вином – события его явно не устраивали.
Достопочтенный Аттабус лишь недавно присоединился к компании. Он сидел, отодвинув в сторону стаканчик с настойкой и неподвижно выпрямившись: почтенного возраста господин с пышной седой шевелюрой, выдающимся носом и узкими голубыми глазами под мохнатыми бровями.
Инопланетяне были люди совсем другой породы. Они одевались так, как одевались по всей Ойкумене – в свободные рубашки и темно-синие саржевые брюки, заправленные в башмаки с высокими голенищами и пряжками с внутренней стороны. На лице Торка Тампа, низкорослого и почти облысевшего, но широкоплечего и мускулистого, застыло выражение суровой непреклонности. Фаргангер, костлявый и жилистый верзила, кривил тонкий пепельно-серый рот, рассекавший подобно косому шраму его продолговатую, напоминавшую обтянутый кожей череп голову. Оба будто надели маски полного безразличия; лишь изредка в их глазах загорались искорки презрительного веселья, вызванные репликами Дензеля Аттабуса и Роби Мэйвила.
Бросив небрежный взгляд на двух инопланетян, достопочтенный Аттабус перестал обращать на них внимание и сосредоточил его на Мэйвиле: «Я не только не удовлетворен, я шокирован и обескуражен!»
Роби Мэйвил попробовал изобразить обнадеживающую улыбку: «Уверяю вас, все не так плохо, как может показаться! По сути дела, остается только надеяться…»
Достопочтенный Аттабус оборвал его жестом: «Неужели вы не можете уяснить самый элементарный принцип? Мы заключили нерушимый договор, заверенный директоратом в полном составе».
«Вот именно! Все осталось по-прежнему – с той лишь разницей, что теперь мы можем встать на защиту вашего дела более решительно».
«Почему со мной никто не посоветовался?»
Роби Мэйвил пожал плечами и отвернулся, глядя в солнечный воздушный простор: «Не могу сказать».
«Зато я могу! Допущено отклонение от первичной догмы, а первичная догма –