Однажды я не выдержала того, что в этом доме никогда не бывало полного семейного счастья, и сбежала из дома. Думала, что найду дом, где будет больше любви, просто посмотреть, как это выглядит по-настоящему. Нашла, видела и поняла, что мне такого и не снилось: мать, отец, трое детей, – две девочки и мальчик старшенький, – ужинали вечером, в холодную студёную зиму… Да, была зима… Этот день был для меня самым холодным. Самое большое счастье я видела в том, что на их столе было мало еды, всё делилось поровну, каждому, и все они улыбались, смеялись, делились своими мыслями за столом; – единственное сокровенное место в доме, где собирается вся семья, чтобы насладиться пищей в компании близких и дорогих друг другу людей, а потом ещё пьют такой горячий чай с лимоном, который так греет, и тот пар, валившийся из кружки, который особенно приятен, когда смотришь на него через слегка запотевшее окно. Полиция нашла меня поздней ночью. Родители сразу же приехали на то место. Мама бросилась ко мне, упала на колени и зарыдала, а папа стоял позади неё и смотрел куда-то вдаль. Куда? Почему мама так плакала? Я так и не поняла. Думала, что просто пойду гулять. Мне было 6 лет.
Даже после этого ничего так и не изменилось в нашем доме – наоборот, родителей я стала видеть реже. С детства ещё помню, что у меня был непоколебимо-спокойный характер. Одно только это уже помогало мне в будущем.
Было много репетиторов по самым разным наукам. К 10 годам я уже знала два иностранных языка, преобладала в большинстве наук, и в одиннадцать лет отправилась покорять их дальше в другие страны. После 5 лет за границей у меня появился акцент, но быстро пропал, по возвращению домой. Вернулась я со степенью учёного и осталась в родном городе на дальнейшую жизнь. Нашла работу в местной лучшей обсерватории. Как оказалось позже, она единственная в городе. Город сам по себе очень большой, мест на всё пока что хватает.
Вообще, жизнь моя протекала беззаботно, без бед, – всё потому, что родители были богаты. Но моё отношение к деньгам было не самое лучшее. Я видела в них отягощение человеческого общества, деление на тех, кто довольствуется малым, так и, наоборот, – многим. Как-раз-таки у нас был не обеденный стол, а пир – целая кухня, и многое из этого не съедалось. Ладно хоть, рабочие могли забирать это себе домой, а не просто утилизировать в помойное ведро. Ни братьев, ни сестёр у меня не было. У меня было всё и не было ничего. Что такое братская любовь и любовь между сестрами? Что такое любовь между мужчиной и женщиной, которой я не наблюдала у родителей? – эти и многие другие вопросы я неоднократно задавала себе и никогда другим людям…»
Парень собирался недолго