– Ладно. Как у тебя со следователем? – поинтересовался Воронин.
– Работаем вместе. Она в курсе всех наших действий. Можно сказать, отрабатываем выдвинутые ей версии.
– Правильно, Чапаев. Ты с ней не задирайся. Она баба с норовом, любого залягает. Завтра с утра я в Главке. Оттуда позвоню. Не подведи меня, майор… Бывай, Чапаев.
– И вы бывайте! – сказал я уже пикающему телефону.
В кабинет Дроздов ворвался шумно и явно в отвратительном расположении духа. Окинув всех горящим взглядом, он остановился на Лядовой и вдруг ангельским голоском пропел:
– Светуль, у нас ничего пожрать нет?
– Бедненький, – сжалилась над Дроздом Лядова, разворачивая пергаментную бумагу с бутербродом, – даже поесть времени не хватило?
– Денег не хватило, Света, – нахмурив брови и шире открывая рот, ответил Иван. – Только десять литров солярки залью, только по «пробкам» подёргаюсь – опять красная лампочка горит! Только залью, только проеду… Васильич, а сколько твой керогаз по городу жрёт? Бегемот, а не машина!
– Ключи! – протянул руку я.
– Нет, ты скажи!
– Ключи, гад! Вот прав был Чегевара…
– Начинается! – застонал этот тракторист, не умеющий ездить на чужих машинах.
– А я говорила, – ехидно подключилась Лядова.
– Поел? Рассказывай, – с опаской глядя на часы, приказал я Дрозду.
– А попить? – жалобно пробасил Дрозд.
– Света, сделай ему… Поехали, Дрозд, не зли, опять ночью разойдёмся.
– С какого морга начать, начальник? Ладно, начну с живого. Младший сержант Тищук из комы выходить пока не собирается, неважные у парня дела. Весь в трубках, проводах. Очень сильный ожог получил, нужна пересадка кожи. А у него ещё с черепом проблема. Короче, лечащий его говорит, что шансов мало. И то, что в ближайшее время говорить не будет, это точно.
– Ваня, а о травмировании нижней части таза Тищука доктор ничего не говорил? – стараясь не выделять этот вопрос, спросил я.
– А это уже на следующей страничке, Андрей Васильич, – переворачивая страницу в своём блокноте, ответил Дрозд. – Это ведь не просто так ты спросил. Да? Совершенно верно, начальник. Там, где у живого Тищука и мёртвого Иванчука должны находиться половые органы… Кровавое месиво там, Васильич, – тяжело сглотнув слюну, закончил свой рассказ Дрозд, невольно прикрыв рукой место, где начинается на джинсах ширинка. – Ты знал?
– У Старикова та же картина. Вернее… акцент ударов был именно в эту область туловища, – ответил я.
– Братцы, а это значит, что можно предположить, что мотивом покушения на убийства могла быть месть за совершённое сексуальное преступление, – крикнул, вскочив со своего места, Шароев.
– Ну