Что за ерунда! Уже половина седьмого, он изрядно запоздал с уколом. Ну вот, шприц готов.
В этот момент его словно что-то толкнуло. Доктор был уверен, что именно так и было, хотя и не мог разобрать, куда пришелся толчок. Он качнулся, ноги подкосились, и шприц полетел на пол.
Придя в себя, доктор обнаружил, что стоит на коленях и внимательно разглядывает густую бахрому пыли, скопившейся на полу под кроватью.
– Что за чертовщина!
Восклицание вырвалось прежде, чем ему удалось совладать с собой. Шприц для подкожных инъекций куда-то запропастился. Наконец он увидел его в нескольких ярдах от себя, за комодом. Но шприц был сломан, нет, даже раздавлен, словно кто-то на него наступил. Весь торазин вытек из сплющенного пластмассового цилиндрика прямо на дощатый пол.
– Что происходит? – прошептал доктор, поднимая с пола изуродованный шприц.
Конечно же, у него были с собой запасные шприцы – дело не в этом. А в том, что сейчас повторилась та же история, что и на террасе… Доктор подошел к постели и стал вглядываться в лежащую на ней женщину, снова и снова задавая себе все тот же вопрос: «Боже милостивый, что же здесь творится?»
На доктора вдруг пахнуло жаром. Легкий шелест… Какое-то движение в комнате… Лишь бусины четок, висевших на медной лампе, вздрогнули. Доктор отер пот со лба. Он продолжал всматриваться в лицо Дейрдре, но до его сознания постепенно дошло, что по другую сторону кровати стоит темная фигура: темная жилетка, пиджак с темными пуговицами… Доктор поднял голову и увидел, что это мужчина.
В доли секунды удивление сменилось ужасом: происходящее не было ни галлюцинацией, ни сном. Мужчина находился здесь, и мягкий, внимательный взгляд его карих глаз был устремлен прямо на доктора. В следующее мгновение человек исчез. В комнате стало холодно. Ветер теребил портьеры. Доктор услышал собственный крик, точнее, если быть до конца честным, вопль.
В тот же вечер, в десять часов, доктор был поставлен в известность о прекращении его визитов к Дейрдре. Старый психиатр лично явился в его квартиру. Они спустились вниз, к озеру, и медленно пошли по бетонной набережной.
– Ох эти старинные кланы, с ними не повоюешь. Не думаю, что вы захотите ввязаться в дело против Карлотты Мэйфейр. Эта женщина всех знает. Вы и представить себе не можете, сколько людей по тем или иным причинам считают себя обязанными ей или судье Флемингу. А этим людям принадлежит в городе едва ли не все. И если вы только…
– Говорю вам, я это видел, – упрямо твердил доктор.
Однако старый психиатр не обращал внимания на его слова. Старик не сводил со своего молодого коллеги цепкого взгляда, и в его глазах читалось плохо скрываемое подозрение, хотя тон беседы неизменно оставался вполне дружеским.
– Да, знаете ли, эти старинные кланы…
Впредь доктору