Пролог
20 октября
Бесконечная темнота. Вязкая тишина, не желающая пропускать звуки, которые бы могли помешать пустоте. Звенящая тишина, словно это чёрная дыра, где нет гравитации, шума и смысла. Лишь холодный ветер извещал о реальности этого места. Это не сон. Это бескрайнее полотно оглушительной тишины и полного одиночества.
Вдалеке, как огарок почти потухшей свечи, горел оранжевый огонёк. Плотная темнота с трудом пропускала ближе к свету. Там было тепло. Холодный ветер не гулял вокруг стола, где стояла старая лампа, освещая небольшое пространство, там лежали смятые в комок письма и небольшая стопка чистой бумаги. Мужская тяжёлая грубая рука выводила буквы, которые почти лежали на правом боку, строчки были ровные:
Милая Кейт,
не могу тебя забыть. Ты для меня – целый мир, наполненный светом, радостью и нежностью. Хочу вновь прикасаться к твоей коже, целовать тебя, смотреть в глаза и видеть в них Вселенную. Ты самая прекрасная девушка, какую я мог только встретить в своей жизни. Не хочу мириться с тем, что мы больше никогда не сможем быть вместе, я готов на всё. Наше нелепое расставание отравляет меня и возвышает. Я люблю тебя самой глубокой, искренней и настоящей любовью.
Твой Брайан
первое ноября
Эту сводящую с ума тишину прорезал шелест бумаги – письмо смялось пополам и отправилось к своим сородичам. Позади очень глухо раздались всхлипы. Они были тихим аккомпанементом всего происходящего, изредка прерываемые женскими стонами и хрипом, от которых веяло угнетающей безысходностью.
Глава 1
23 ноября
«…Я закурил сигарету, и отправился в далёкий и тяжкий путь, из которого не знал, когда вернусь…» – эти строки корявым и мелким почерком красовались на пожелтевшей бумаге, которая сдавленно хрустела под увесистой рукой писателя.
Мемуары – это всего-навсего лишь очередная причина для того, чтобы затронуть своё прошлое и расшевелить то, что давно поросло пылью. Возможно, это причинит вам немало боли или же заставит улыбнуться от пустякового случая, что произошёл с вами ранее. Именно так размышлял мужчина, который неотрывно смотрел в окно, выпуская массивные клубы дыма. Его имя, пожалуй, не знал никто. И лишь на этих листах бумаги он повествовал о своей насыщенной жизни, о своём прошлом, отбирая самые знаменательные события. Но для чего он писал, также никто не знал.
В свои тридцать восемь лет у него не было никого: о родителях ничего не было известно, детей, как и жены, не имелось, да и не стремился он к мирскому счастью. Даже друзей не водилось вокруг этого человека, кроме, пожалуй, одного. Маленьких размеров и покрытый шерстью с головы до кончика хвоста – крыса по имени Чарльз. Её появление остается загадкой, но, по слухам, её подарили за оказанную помощь.
Неожиданно мужчина своей большой ладонью скомкал лист бумаги и бросил его куда-то себе за спину. Наверное, те две строчки казались ему неуместной деталью или вовсе ошибкой. Ясно одно – сегодня его покинула Муза. Вероятно, убежала навестить какого-нибудь талантливого писателя, композитора или художника…
* * *
Звонок в дверь вырвал его из размышлений. К нему давно никто не приходил, даже почтальон больше не стучался для того, чтобы пожелать доброго утра хмурому господину, который нехотя открывал дверь.
Размеренной походкой подкрался к двери, попутно завязывая махровый халат и надевая тапочки для гостей, что уже который год стояли без дела.
– Кто там? – хриплый голос хозяина дома прорезал тишину.
– Меня зовут Клиффорд Мортон. Я к Мистеру… – тихий голос замешкался. – Мистеру Бедфорду! Я по делу.
– Сейчас, подождите…
Щелкнув замками, хозяин пропустил в коридор худого человека в кашемировом костюме и чёрной шляпе. Это был мужчина в возрасте, на его грустном лице уже появились морщины. Когда закрылась дверь, он замялся на коврике, неловко проведя по нему лакированными туфлями; наконец решился снять шляпу и повесить её на ближайшую вешалку.
– По какому делу? – спросил Бедфорд, наблюдая за растерянностью внезапного гостя.
– Я от Грендера Спрэга.
Имя показалось очень знакомым. Задумавшись на пару мгновений, Бедфорд зашагал в сторону комнаты, которая была заполнена смогом от неимоверного количества выкуренных сигар.
Оставшийся на пороге Клиффорд проследовал за ним, перед этим сняв ботинки около входа.
– Спрэг… Спрэг… – бормотал себе под нос Бедфорд, водя пальцем по стеллажу с множеством различных скоросшивателей, папок и файлов. – Наконец-то! Грендер!
Наскоро пробежав глазами по содержимому чёрной папки, он посмотрел на робевшего гостя и принял прежнее спокойное выражение лица.
– Я вас слушаю, мистер Мортон.
Да. Он знал того человека, коего упомянул Клиффорд Мортон.