продолжал Дмитрий, – история давала шанс России, неоднократно давала, как будто бы извиняясь за Ивана Грозного и Сталина. Вспомни, судьба распорядилась так, что Борис Годунов на царство взошёл, умнейший человек своего времени, и сын его такой же. Реформы стал проводить, людей перестал в кипятке варить и кожу с них с живых сдирать, мир установил. Но не понравилось народу. А почему? А потому что страха не стало, а без страха жить не привыкли. Ладно, не нравится Годунов, нате вам Лжедмитрия Первого – Григория Отрепьева. Блестяще образованный и интеллигентный человек, опередивший своё время, который уже тогда, в начале семнадцатого века, хотел на Руси европейские порядки ввести, свободу дать, разрешить всем свободно за границу ездить, представляешь, это всего через двадцать лет после смерти Ивана Грозного. Тоже не понравился, убили. Царя, говорят, хотим законного и природного. Это только на Руси понятие такое было – «природный» царь. Страх нужен, не могут жить без страха. И выбрали, прости Господи. Не по заслугам выбрали, а по близости к рюриковской крови – Романова молодого и перепуганного, в монастыре прятавшегося. Потом ещё возможности были взять курс на Европу. Александр Второй, реформатор и умница, который крепостное право отменил и конституцию писал – убили. Революция 1905 года, конституция, парламент, потом февральская революция, отречение царя, что ещё вам надо? Вот он путь европейский, сам напрашивается. Но нет, мы опять выбираем Азию и нового царя – Сталина. Страх нужен, нет жизни без страха. А девяносто первый? Свобода, наконец-то, Советский Союз – империя зла развалилась, и что? Через десять лет – снова царь, опять идея великодержавности…
– А на Украине лучше что ли? – перебил монолог Чайкин.
– Ничуть не лучше, Лёня. Такая же нищета и безысходность. Только страха нет. Вот в чём разница. И люди на Украине очень многим готовы жертвовать, чтобы страха этого имперского и дальше у нас не было. Не хотим мы царя, не хотим Империю, не хотим Страха Всеобщего, а хотим, как в Европе, свободы и уважения к человеку. Именно поэтому декоммунизация повальная, именно поэтому жестко и принудительно отказываемся от советского прошлого, чтобы рабское сознание, худо-бедно выветрившееся за двадцать лет, опять не вернулось.
– А то, что портреты Бандеры и Шухевича в открытую носят и национальными героями их считают, это нормально?
– Как по мне, так лучше пусть Бандеру с Шухевичем носят, чем Ленина и Сталина. Они хотя бы людей убили меньше…, хотя… Кто их носит то, портреты эти? В основном те, кто ни своей, ни чужой истории не знают, и, если спросить, вряд ли расскажут о делах и мыслях того, чей портрет они несут на шествии, дали портрет, сказали, что герой Украины – всё, этого достаточно…
– Чайкин, хорош болтать, давай помогай, – умный разговор двух выпивших мужчин, как обычно, прервала Василиса Александровна, собирающая тарелки, рюмки и бокалы со стола. Гости разошлись.
– Иду, –
