– А если психиатр заинтересованное лицо? – спросил Верещагин.
– Все может быть, – нахмурился Завадский.
– Письмо Брагинский мог надиктовать в шутку, просто смеха ради. У него ведь намечался юбилей, на котором мы с тобой собирались присутствовать.
– В тот вечер Валентин Васильевич все время шутил по поводу нечистой силы, – вспомнила Елена. – Пугал Светлану демонами в собачьем и человеческом обличье.
– Вот видишь, – обрадовался поддержке Верещагин. – Не надо, Аркадий, излишне драматизировать события. Все это может оказаться нелепыми совпадениями. Другое дело, что и расслабляться, а уж тем более пускать все на самотек, я бы не стал. Надо присмотреться и к Кириллу, и к адвокату, и особенно к профессору Попеляеву. Не нравится мне его активность.
– Ладно, – не стал спорить с гостем хозяин. – Адвоката я беру на себя. Ты, Анатолий, займись психиатром. Кирилла можно поручить Кобякову.
– Лучше – Елене Семеновне, – предложил Верещагин. – Во-первых, она с ним знакома, во-вторых, она женщина, в-третьих, она врач, а следовательно, сумеет отличить больного человека от здорового.
– Иногда это не так просто бывает сделать, – покачала головой хозяйка дома.
– Ты что, отказываешься? – удивился Завадский.
– Разумеется, нет, – обворожительно улыбнулась Елена. – Тем более что у меня есть повод для встречи – должна же я спросить о самочувствии человека, сбитого моей машиной.
– Вот и договорились, – вздохнул с облегчением Верещагин. – Посмотрим, что это за волчья стая орудует вокруг нашего поселка.
Завадская подхватила Зою у ворот ее особняка. Вид у Верещагиной был встревоженный и даже слегка испуганный. Не исключено, что вчера вечером у нее вышел неприятный разговор с мужем. Однако Елена почти не сомневалась, что послушная жена не стала выкладывать Анатолию Викторовичу все подробности той жутковатой ночи. Зоя примостилась на заднем сидении чужого автомобиля, пряча глаза за стеклами темных очков. Завадской с трудом удалось договориться с ней о встрече, ибо Верещагина, похоже, так и не успела оправиться от потрясения после приключившегося с ней конфуза.
– Я хотела бы извиниться перед вами, Елена Семеновна, – голос Зои задрожал от с трудом сдерживаемых слез.
– Пустяки, – спокойно отозвалась Завадская. – Мы много выпили. У тебя просто сдали нервы.
Сама Елена происшествие с Зоей не считала пустяком. Конечно, зрелище в гостиной, открывшееся их глазам, могло возбудить кого угодно, но не до такой же степени. Сначала Завадская решила, что у впечатлительной гостьи эпилептический припадок. Однако очень скоро сообразила, что это приступ страсти, с которым несчастная Зоя просто не в силах совладать. Она елозила на спине по полу на глазах потрясенной Елены, задрав до пупа подол ночной рубашки и широко расставив ноги, словно отдавалась мужчине. Мужчина действительно был, но внизу,