– Я читала, что от новой неизвестной болезни можно ждать любого коварства…
Андрей снова насадил на крючок наживку и закинул грузило.
– Все равно как-то странно, – сказал он. – Ураганная форма какая-то, нигде еще такого не было.
– А в отчете, который вы написали…
– Мне так велели: не заморачиваться; у нас сейчас забот хватает, а писать то, что очевидно: его привезли с характерными симптомами ковида, что тут неясного… Да, я написал отчет по-быстрому, левой ногой, но поймите меня правильно, нас сейчас гоняют в хвост и в гриву, на дежурстве порой каждая минута на счету. Однако же…
Красов немного помолчал.
– Однако же, если проследить динамику более внимательно, то это было похоже не на рецидив болезни, а скорее – на очень сильный аллергический шок, – заключил он. – Надоело… "Сор из избы не выносить"… Красивые слова! А если от этого сора в избе уже дышать нечем?
***
Улица Резервная находилась недалеко от отеля, но в Выборге так можно было сказать обо всем. Обычно Наум ходил туда пешком, но сегодня, с двумя огромными пакетами из "Пятерочки" вынужден был взять такси. Услышав адрес, шофер с любопытством покосился на элегантного лощеного пассажира, нагруженного покупками: "А у него там кто?".
"И почему СИЗО вечно строят у железной дороги? – думал Наум, пока машина стояла у шлагбаума на переезде, пропуская электричку. – И так заключенным в неволе несладко, а тут еще день и ночь поезда под окнами тарахтят!"
Улица была совсем короткой, всего несколько домов. Заканчивалась она тупиком и краснокирпичной оградой, увитой колючей проволокой.
Утром, когда Наум пришел на встречу, Олеся смущенно попросила принести ей кое-какие вещи и продукты. "Так получается, что больше некого попросить, – словно оправдываясь, сказала молодая женщина, – Коля болеет, а родители в Рощино не знают… Они тоже врачи, вирусологи, на боевом посту. Да я и не хотела им такое сообщать, не хватило духа".
Гершвин закупил все, что могло понадобиться его подзащитной и планировал до конца рабочего дня сдать передачу и побеседовать с милейшей Маргаритой ил колледжа. Интересно, чем ей так досадила Олеся, что уважаемая особа так жаждет отмены моратория на высшую меру наказания?..
"Может, ей просто молодость Олеси глаза колет? – думал Наум, стоя в бюро передач в ожидании своей очереди, – бывает так, что дамы бальзаковского возраста недолюбливают всех, кто более чем на 5 лет моложе их. Но как правило, дальше подковырок и нагоняев по работе дело не заходит. Ну, может "уйти" неугодную с работы. Но чтобы желать гибели? Интересно… От Ники эта чувырла выкрутилась, а уж я ее прижму как следует и узнаю все, что меня интересует!".
Из СИЗО Наум вышел налегке и в город возвращался легким пружинистым шагом. Теперь его путь лежал на другой конец Выборга, в колледж. Надо было поспешить; здесь все учреждения заканчивают работу раньше, чем в Питере. Правда, надо отдать