От этой мысли как-то сразу полегчало. А вот по поводу Ее Высочества… тоже рано волноваться, действовать будем по обстоятельствам. К тому же не исключено, что это самое Высочество будет вовсе не дурна собой.
– Это тронный зал, Ваше Высочество. Приемы и балы мы проводим здесь, – Пэй сделал широкий жест рукой, как бы обводя все вокруг.
А посмотреть тут действительно было на что. Ослепительно-белые колонны, пол из какой-то необыкновенно красивой мраморной мозаики, террасы, ступенями уходящие вверх вдоль стен, и на каждой располагались причудливые вазы с живыми цветами. Почти прозрачная лестница, создающая впечатление невесомой, уходила на такой же прозрачный балкон. Выдавали ее присутствие только ярко-бордовый цвет перил и такого же цвета бархатная дорожка. Люстры, висящие в воздухе без какой бы то ни было поддержки и светящиеся то одним, то другим цветом. Да много чего еще можно было рассматривать, но, конечно, самым величественным зрелищем были два трона, стоящие на некотором возвышении у противоположной стены. Хоть размеры зала были больше, чем просто большими, и до них оставалось еще приличное расстояние, но красотой они поражали с первого взгляда.
Два странных зверя – как и колонны, ослепительно-белые – находились по обеим сторонам каждого из тронов. Сзади возвышалась разукрашенная драгоценными камнями стена, и сияние камней придавало необыкновенное свечение всему вокруг. На стенах висело оружие разных форм и размеров.
Видя, куда направлен мой взгляд, Пэй сказал:
– Да, они действительно поражают своим великолепием. И, кстати, распорядитель бала, всевидящий и всеслышащий Сим Рэйни, которого я с почтением представляю Вашему Высочеству, ждет так же, как и я, ваших распоряжений и пожеланий по поводу бала и всего, чего угодно Вашему Высочеству.
– Значит, здесь завтра будет бал? – стараясь скрыть возбуждение, спросил я.
– Да!
– А Совет тоже будет проходить здесь?
– Совет будет, Ваше Высочество, в Зале Советов.
– Это там, где мы с вами, любезнейший, расстались?
– Верно, Ваше Высочество, – расплывшись еще сильнее в улыбке после слова «любезнейший», ответил Пэй.
– И туда завтра соберутся все… эти ваши… подданные?
– Ваши подданные, Ваше Высочество!
– И там мне нужно будет говорить речь?
– Да, Ваше Высочество! А это она, – и он вытащил из-за пазухи своего огромного камзола сверток и протянул мне.
– Это она?
– Она!
– Кто «она»?
– Ваша речь на Совете, Ваше Высочество!
– Так, значит, она уже готова?
Мой вопрос, вероятно, поставил в тупик добродушного великана, так как он, немного смутившись, продолжил:
– Я взял на себя смелость… и наши