В словенской земле, Новеграде, жил юноша – Звенислав.
С малых лет с медведем боролся, так силу свою пытав.
И статью вышел и разумом, русским Духом здоровым,
Девицам на загляденье, и нравом открытым и добрым.
Вежество – родичи дали, Красно Солнышко – силу и мощь.
Выходил Звенислав в чисто поле, чтобы русским людям
помочь.
Камни – как малые скалы, из дальних пришедших времён,
С полей родовых убирал, один, без подмоги он.
Терема возводил со всеми, а бревна таскал такие,
Что в тягость и четверым, огромные и вековые.
Вот таких удальцов-молодцов плодит Родная Земля.
Защитников и храбрецов, радость Руси даря.
Шёл раз Звенислав вдоль бора, глядь, на тропинке Дед,
Старый, седой, в морщинах, видно, не меньше ста лет.
Поклонился ему Звенислав, здоровья ему пожелал,
А Дед же с камня пристав, исподлобья же так сказал:
«Слухи в народе ходят, что воином хочешь ты стать.
Но коли слухи не врут, нужно тебя испытать.
Коль сможешь меня побороть, так значит сноровка есть,
А ну-ка давай выходи, померимся силою здесь».
Юноша засмеялся: «Ты, видно, ума лишился,
На старости лет своих думать совсем разучился.
Но я уважаю седины, старых не обижаю,
Поэтому все слова забуду и всё прощаю».
Тут Дед свою клюку поднял, и ею Звенислава огрел,
Тот просто не ожидал, перехватить не успел.
«Ну, проучу я тебя, будь тебе хоть двести лет,
Попомнишь ещё меня, на крону заброшу, Дед.
Посидишь там и больше не будешь так с людьми поступать,
К закату тебя я сниму, негоже на ветках спать».
Надвинулся он на Деда, а Дед-то, глядь, непростой,
Миг он уже за спиной, быстрый и ловкий такой.
Посохом ноги подсёк, и Звенислав упал.
Больно спиной приложился, но сразу же быстро встал.
Бросился вновь на Деда, тот ловко опять увернулся,
Под зад толкнул Звенислава, и снова тот растянулся.
От ярости быстро вскочил, а Дед же мгновенно подсел,
Схватил и сильно толкнул, в ручей Звенислав полетел.
Потом побратался с дубом наш Звенислав своим лбом,
Грудью протёр сосну, смолу испробовав ртом.
Девять раз Звенислав подымался, на Деда всё вновь бросался,
На десятый охолонился, встал и стоять остался.
До пояса поклонился, молвил: «Меня прости,
Я что-то разгорячился, ты разуму уж научил».
Засмеялся Дед непростой: «Какое тут обученье,
Это урок простой, малое здесь уменье.
Нету в тебе быстроты, хоть славно – есть мощь и сила,
А главное, норов твой: отходчивый и незлобивый.
Но чтобы воином