– Думаешь, я про вас не знал? Я все знал, мне дочь рассказала, она вас вместе видела – не могла матери предательство это простить, отца пожалела. Она ее до сих пор за это ненавидит. Думаешь, простит, думаешь, тебя примет?
Старик расхохотался. Громко, дико, как безумный. Что за черт – кажись выстрел! Глухой, далеко – резкий хлесткий. Еще один, следом еще. Игер быстро поднялся, к выходу из палатки побежал. Старик продолжал хохотать сидя за столом.
Из палатки выбежал – суета в лагере. Кто уже уснуть успел – проснулся, мечутся спросонья, ничего понять не могут. Кто посообразительнее, залегли за картами.
– Ружье мое, быстро!
Игер руку к постовому протянул, дожидаясь, пока тот оружие ему вернет. Снова хлесткий резкий выстрел издалека. Ему в ответ сразу пулемет заработал – трассеры вправо в сторону холмов ушли. В руку цевье Винтореза легло. Пулемет захлебнулся, отголоски хлесткого резкого выстрела долетели до Игера. Он уже в лагерь бежать шаг сделал, справа мощно раскатисто одиночный выстрел грохнул – кажись, вожатый между картами позицию занял, отстреливается. Так и есть, звук необычный, необычного карабина, принадлежащего вожатому. Ракета в небе погасла, Игер наощупь, спотыкаясь, о лежащих на земле людей, направился в сторону вожатого. Тихо пока, никто не стреляет. До вожатого добрался. Лекс в небольшом проеме между двумя кабинами картов на колене стоит, карабин у плеча, левая рука, в колено упертая ружье снизу поддерживает, сам в прицел вдаль сосредоточено смотрит.
– Достал?
Лекс ответил, не отрываясь от прицела.
– Нет, сильно далеко. Метров шестьсот. Там между двух холмов, на уши арга похожих, там он – один стрелок.
Игер, стоя рядом, свой Винторез вскинул к плечу, к оптике прильнул. Отыскал в темноте вдалеке, еле различимые очертания двух, рядом расположенных холмов. Щелчок, резкий хлопок – снова в небе зависла осветительная ракета, резко вырвав у тьмы лагерь и пространство за ним. Вспышка, едва различимая вдалеке, между холмов, в картинке прицела. Вжик, клац – звонко, слева, совсем рядом с Игером.
–Ааааа!
Вскрик громкий, короткий. Что-то на землю упало. Короткий хлесткий выстрел издалека долетел. Голову вниз влево опустил – вожатый на земле лежит, карабин из рук выпустил, за лицо руками держится, стонет. К нему наклонился, присел, в красно-желтом свете осветительной ракеты, что-то темное по лицу под пальцами вожатого течет, на песок капает. Тишина вокруг, не стреляет никто – все залегли, притаились.
– Лекаря сюда, быстро! Раненый здесь!
Через несколько минут прибежал мужчина худощавый, в годах, принялся Лекса осматривать, рану обрабатывать. Тихо вокруг, больше никто не стреляет.
– Постовые, доложить, что видно?
Громко с места выкрикнул Игер. Несколько минут тишина, потом начали один за другим ответы доноситься.
– Полночь – чисто!
– Восход – движения нет!
– Закат – никого!
– Полдень – ничего не происходит!
Опять тишина. Вожатый изредка, коротко стонет, лекарь