С тех пор, как Навь утратила власть над Землей и жалкие ее остатки укрылись в Тайном Городе, князь целенаправленно культивировал среди подданных понимание ценности жизни каждого нава. Темный Двор жестоко мстил за смерть своих, войны предпочитал вести руками наемников и големов, а то и просто сталкивая между собой Орден и Зеленый Дом, и потому легкость, с которой Ярга лишил жизни Регу, не добавила ему популярности среди навов.
Но он все равно оставался их первым князем.
– Полагаю, пока вы можете быть спокойны насчет подданных. – Сантьяга острил по поводу паранойи «некоторых иерархов», но прекрасно понимал, что основания для ее возникновения были весомые. – А теперь, если у вас нет больше вопросов, я бы хотел откланяться.
Но вопрос нашелся.
– У тебя новые запонки, – осуждающе пробубнил князь.
Бережливость считалась такой же семейной чертой навов, как и скверный характер.
– Вам нравятся? – улыбнулся Сантьяга. – Мне тоже. – Он поднес правую руку к лицу и полюбовался на черные бриллианты. – Тархану Хамзи доставили четыре очень крупных камня. Я не смог устоять.
– Иногда мне кажется, что мы напрасно не контролируем твои расходы, – желчно пробурчал повелитель Нави.
– Мои новые запонки играют важную роль в обеспечении безопасности Великого Дома Навь, – официальным тоном произнес комиссар.
Повелитель Темного Двора оторопел:
– Каким же образом?
– Мне в них комфортно думается.
Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки
Москва, Бутово, 25 сентября, понедельник, 18:35
Положение сложилось патовое.
Кувалда обустроил свой кабинет в самом высоком месте Южного Форта – на последнем этаже единственной башни, входную дверь в которую теперь защищали поддерживающие Булыжника Дуричи. Металлическая преграда и вооруженные бойцы во всех окнах встали на пути Гниличей, которых повел в офис срочно вернувшийся в Форт Шкура. Не желая пока затевать полномасштабное сражение, уйбуй начал переговоры и, к своему глубокому разочарованию, понял, что Блямба не обманула.
– Булыжник! Впусти на хрен!
Орать в матюгальник на глазах сородичей было делом унизительным, но другого выхода не оставалось.
– Зачем? – донеслось из открытого окна кабинета.
– Я тоже хочу!
– Ты башку кувалдинскую привез?
Соврать Шкура не мог:
– Нет!
– Тогда сиди внизу и жди распоряжений великого фюрера!
– Какого еще фюрера, на хрен?
– У какого печать, адназначна! Других не будет!
– А у кого печать?
– Узнаешь! – Булыжник не стал уточнять, что сейф до сих пор не вскрыт, однако, в отличие от незадачливого Шкуры, у Дурича была возможность потянуть время. – Увидишь указ и узнаешь адназначна!
Гниличи заволновались.
– Профукал