Все последующие дни Маша молча работала, подбивая дебеты и кредиты. Она почти ни с кем не общалась. После бессонных ночей, которые все напролет она рыдала в подушку, Маша побледнела и осунулась. Она не могла видеть свою любимую подругу, хотя и понимала, что та, в общим-то, не виновата. Она ведь тоже любит Аркадия. Но Маше было нестерпимо больно смотреть в счастливые Веркины глаза. Когда та заскакивала в кабинет и с порога кричала «Машуня, как дела?», Маша, зарывшись в бумагах и не глядя на Веру, говорила:
– Нормально. Извини, много работы.
Вера не могла понять такой перемены любимой подруги, огорченная уходила в свой кабинет и начинала отчаянно стучать на печатной машинке.
Наступил праздник Первомая. В актовом зале собрались рабочие и инженерно-технические работники, чтобы отметить праздник. Накрыли столики. Профсоюз выделил денег на выпивку и закуску. Собрались все работающие на заводе люди и загуляли. Загремела музыка. Подвыпивший народ пошел в пляс. Верка смешно притопывала своей ножкой, пожирала глазами Аркадия. А тот, не только красавчик и умница, но еще и воображуля, вышел в круг и стал выделывать разнообразные па. Маша не танцевала. Она печально сидела за столиком, невнимательно слушала болтовню престарелой экономистки.
Аркадий, танцуя, то и дело поглядывал на Машу, но подойти к ней не решался. Она ему устроила полный бойкот, за две недели не сказав ни слова. Он, привыкший к постоянному вниманию со стороны женщин, недоумевал – как это его бросили. Всегда все бегали за ним, а здесь посмотри какая, сама отказалась. Он был не в настроении. Злился на Машу, на ее неприступность. Злился на Верку, что та подвернулась ему под руку. Его жена постоянно болела и отказывала ему в близости, а он здоровый, не старый мужик очень страдал от этого. Сначала он был верен жене. Но, в конце концов, он же живой и не может жить как монах. И потом, вокруг так много таких прекрасных женщин и все на него так смотрят. Аркадию казалось, что каждая новая его женщина, это последняя и что он любит только ее. Но через некоторое время он встречался с другими глазами и был уже весь в них. Когда появилась Маша, он подумал: «Какая прекрасная женщина!».
И ему сразу же захотелось закружиться с нею в любовном танце. Однако Маша, казалось, не замечала его. Он больше года вертелся возле нее, уделяя знаки внимания, а она как будто и не видела ничего. Его заело:
– Нет, как это так! Все его любят, а эта даже не смотрит.
И вот сейчас. Ведь он же видел, как она его любит. Он знает, как она была счастлива с ним. Ну почему она сейчас такая неприступная?
Он увидел, как к Маше подошел заводской водитель, молодой, здоровый и добродушный мужик. Он сел возле Маши, стал что-то весело рассказывать, улыбаясь, и накрыл Машину руку своей огромной ручищей, покрытой рыжими волосами.
«Какого черта он к ней подсел?» – недовольно подумал Аркадий.
Но его лицо еще больше посерело, когда он увидел, что водитель, взяв Машу за руку, ведет ее в середину зала танцевать. Они плавно провальсировали возле Аркадия. Он увидел, как водитель