Периферическим зрением я заметил свой мобильник. Позвоню – ребята меня не простят. Не позвоню – испугаю родителей, и того хуже, одобрю опасную авантюру одноклассников. Так может, пускай обижаются? Зато останутся живыми…
– Что делаешь?
Я отдернул руку. Со слипающимися глазами Аелет слезла и села напротив меня.
– Проверял, не звонили ли родители, – пробормотал я.
Аелет пристально посмотрела на меня, а потом взяла воду и спросила:
– Где все?
– В вагон-ресторан пошли. Ты ничего не хочешь?
Она покачала головой и опрокинула бутылку.
– Устала вчера?
То же движение.
– Я – нет, а вот Аарон – да. В кои то веки дал мне поспать, нельзя было не воспользоваться.
Я улыбнулся. Она протянула руку вперед, чтобы положить бутылку обратно и закатанный рукав ее кофты съехал наверх. Тут я заметил синяк у нее на плече. Она, кажется, не заметила мой ужаснувшийся взгляд.
– Аелет?
– М?
– Вы так и не сказали, что… у тебя там случилось.
Одноклассница безмятежно передернула плечами.
– Да ничего. Поругались с отцом, это мой способ протеста.
– Протеста против чего?
– Против печени каждый день на ужин. Я ее так объелась, что, кажется, кроме своей еще вторая вырастет.
Она засмеялась, я ее не поддержал.
– Аелет, мне кажется, я заслужил узнать правду.
Одноклассница посерьезнела.
– Ладно. Отец каждый день избивает нас до полусмерти, держит в подвале на цепи и кормит сырыми мышами. Это ты хотел услышать?
– Нет, я…
Наш разговор прервался прыжками моего телефона из-за вибрации. Я отключил его, чувствуя внимательный взгляд девушки на себе.
– Ты, наверно, еще можешь вернуться. Сойдешь тут, сядешь на попутку…
– Я с вами, я же сказал.
– Почему? С Камилой все ясно, она типа герой, втюхала себе в башку, что должна помогать всем нуждающимся. А ты?
– А что я? Разве я не похож на героя с жеребцом?
– Похож, только вот из меня принцесса не очень.
Я опустил взгляд. По легкому покалыванию в щеках я понял, что кровь прильнула к лицу.
– Да пойдет.
Она прикрыла глаза и покачала головой.
– На-по-вал.