Опричнина. От Ивана Грозного до Путина. Дмитрий Винтер. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Дмитрий Винтер
Издательство:
Серия: Опасная история
Жанр произведения: История
Год издания: 2014
isbn: 978-5-699-76450-1
Скачать книгу
обязательство «не ссылатися ни человеком, ни грамотой» с польским (может быть, литовским. – Д. В.) королем и выдать всех, кто «учнет с ним думати о литовской посылке и отъезде»[215].

      Затем пошли казни других неугодных бояр («для начала» – тех, кто чем-то не угодил Захарьиным)[216], порождавшие, в свою очередь, бегство новых и новых бояр в Литву. Со своей стороны, Литва тоже провоцировала эти «отъезды». Так, в 1561 г. литовский воевода Радзивилл обратился к московским воеводам князьям Т. А. Кропоткину, М. Путятину и Г. Трусову с предложением изменить «окрутному и несправедливому государю», который, мол, «и жен и детей ваших и имущество заберет, коли похочет»[217]. Неизвестно, как указанные воеводы на такое обращение отреагировали, но царь заподозрил, что они поддались на уговоры, и посадил их в тюрьму, правда, два года спустя выпустил. Зато в январе 1563 г. в Невеле, где царь остановился на пару дней по пути на Полоцк, он своими руками казнил (забил палицей) князя И. Шаховского-Ярославского.

      Наиболее знаменитый из беглецов, бывший ближайший соратник царя князь А. М. Курбский, как командующий авангардом при успешном походе на Полоцк (январь-февраль 1563 г.) мог рассчитывать на отдых и награду. Однако вместо этого его отправили воеводой в Юрьев, дав меньше месяца на сборы. Между тем Юрьев, как мы помним, был местом ссылки Адашева, что само по себе могло восприниматься Курбским как нехороший намек.

      Впрочем, для такого поступка царя по отношению к Курбскому имелись некоторые основания (с точки зрения тирана, конечно). В ходе расправы с родней Адашева царь поверил «доводу» (доносу) о заговоре стародубских воевод (конкретно – И. Ф. Шишкина, вероятно, того самого, о котором говорилось выше), и упоминавшиеся родственники Адашева Туров, Сатин и другие погибли именно в ходе следствия (если его можно так назвать) по этому делу. Сложил голову на плахе и сам Шишкин. Так вот, Курбский, возможно, был назначен воеводой в Юрьев, не получив заслуженного отпуска, именно за то, что заступился за этих несчастных. По крайней мере, сам царь в позднейшей переписке с беглым князем говорил именно об этом – о «наказании за связь с изменниками»[218].

      К тому же Курбский состоял в родстве с двоюродным братом царя Владимиром Андреевичем Старицким (тот был женат на его сестре), дело которого как раз в это время расследовалось; подробнее о нем еще будет сказано ниже, пока же отметим, что первая ссылка Владимира Старицкого (в родовой удел) произошла как раз летом 1563 г.; впрочем, уже осенью царь снял опалу и в знак примирения приехал на отдых не куда-нибудь, а в Старицу;[219] похоже, что Иван Грозный любил вот так, подобно Сталину 370 лет спустя, играть со своими жертвами в кошки-мышки: придавить – и выпустить. Впрочем, скорее верно то, что до введения Опричнины он, опять-таки как Сталин до 1937 г., еще не мог казнить и миловать кого хотел: приходилось считаться с


<p>215</p>

Скрынников Р. Г. Иван Грозный. С. 107.

<p>216</p>

Скрынников Р. Г. Царство террора. С. 171.

<p>217</p>

Сборник Русского исторического общества (далее – РИО). T. 71. СПб, 1910. С. 235.

<p>218</p>

Скрынников Р. Г. Царство террора. С. 157–158.

<p>219</p>

ПСРЛ. T. XIII. С. 370.