Поиск по славянской нечисти результата тоже никакого не даёт. В те времена, откуда идут все эти чудики, и школ то не было, так что разделены они по домашним и уличным духам, а так же по думах построек. И ни один из них не подходит. Если не натягивать, конечно. Тогда подойдёт любой. Из злыдней.
Лука ерошит влажные волосы ладонью, зачёсывая чёлку назад и в который раз думает, что стоит, наверное, подстричься. Перещёлкивает страницу, бездумно наблюдая в картинках всяких домовых, дворовых и прочую нечисть.
– А они вообще существуют?
Кто-то так точно да. Не мог щит упасть сам. Если только у Луки не развилась интуиция, что в образе уродца предупреждала бы его о предстоящем событии.
– Бред. Определённо.
Диван, на котором обосновался Лука после душа, слегка пружинит под лапами кота. А вслед за этим в локоть приходится ощутимый тычок, отвлекая от экрана мобильника, – это Тишка решил боднуть свой лобастой мордой, привлекая внимание. И Лука ведётся, перекладывает телефон из одной руки в другую, чтобы пройтись свободной ладонью по белой шерсти. Но вместо благодарности получает тихое протяжное мяуканье и чувствует, что рядом с бедром что-то приземляется. Луке даже пошарить приходится, чтобы найти это что-то. Однако через несколько мгновений в пальцах оказывается снятый перед походом в душ оберег. Простая, но дорогая сердцу, как память, вещица. Отца не стало всего через пару недель.
– Спасибо, конечно, но я бы и сам взял потом.
Лука собирается уже вернуться к телефону, когда Тишка когтистой лапой бьёт по локтю, снова привлекая внимание. Пушистый кончик хвоста активно ходит из стороны в сторону, указывая на недовольство кота, а в глазах читается укор.
– Ладно, ладно… – отложив мобильник, Лука сдаётся, надевая отцов подарок и пряча его за шиворот. – Доволен?
Тишка тут же отступает, словно действительно получил всё что хотел, и спрыгивает на пол. Лука уже было возвращается к поиску, когда слышит тихое, почти на грани слышимости:
– Ну и чего ты к нему пристал, Тихон?
По спине, словно кто-то холодным языком проходится. Вокруг никого, в квартире Лука точно знает, что будет один как минимум до поздней ночи. Однако голос кому-то принадлежит, и он назвал кота по имени.
Первой в голову приходит мысль о телефоне. Может он кому-то нечаянно сбросил дозвон, когда откладывал?
Только на вновь загоревшемся экране нет ни единого намёка на что-то подобное. А последний звонок датируется двумя днями ранее, когда он спрашивал у отчима, нужен ли домой хлеб.
Под ложечкой неприятно сосёт, однако Лука всё равно старается мыслить здраво и продолжает перебирать варианты. Вот только шутить подобным образом отчим не будет, а никого другого в квартире вроде бы после переезда не появлялось. Да и голос кажется каким-то смутно знакомым…
«Может у соседей