– Мальчик мне позвонил, чтобы я начальство предупредила. Говорят, операция ей предстоит.
– Господи, такое счастье на Новый год, – покачал головой Семен, – лежать в больничной палате в отрыве от коллектива, не позавидуешь!
Люба подумала: в самом деле, оказаться сейчас в больнице – мало радости. Врачам, обычно, в такие праздники бывает не до больных. Они тоже хотят принять участие во всеобщем ликовании по поводу наступления последнего года двадцатого века.
В дверь, как обычно, без стука просунулась голова Ани Гордеевой. Она оглядела присутствующих и официально доложила:
– Семен Федорович, вас к телефону!
– А – а, спасибо, Аня, я сейчас.
Аня застыла в дверях как телохранитель, намереваясь сопровождать Семена до учительской.
– Подождите, я с вами, – Люба поднялась с дивана, – пойду, поищу в учительской аспиринчик.
Семен провел рукой по короткой стрижке, развернул плечи, оттопырил локти калачиком и гордо произнес:
– Ну, пошли, дамы.
– Детский юмористический журнал «Ералаш», – хмыкнула Люба, цепляясь за его локоть с правой стороны.
Учительская считалась территорией молодых. «Заслуженные» и «уважаемые» учителя обычно не покидали своих лаборантских. Там они проверяли тетради, заполняли дневники и журналы, отчитывали двоечников, пили чай, уходили в себя; медитировали под портретами великих ученых, абстрагируясь от шума школьных коридоров, чтобы восстановиться к следующему уроку. Молодые учителя в этом не нуждались. Они хотели общения. Во время школьных перемен, или «окон» в расписании, молодежь собиралась в мрачноватой, из – за черных кожаных диванов и черных столов, учительской. Им хотелось знать последние новости из жизни местной элиты – депутатов, банковских служащих, трудолюбивых выпускниц школы. Через квартал от учебного заведения открылся ночной клуб, и некоторые, очень трудолюбивые девушки, днем честно и старательно постигали азы науки, а ночью применяли свои знания и умения, в частности, по валиологии, на посетителях ночного клуба. Под успокаивающую и расслабляющую музыку, они снимали не только стресс, но и лишние одежды. Милиция в городе была «ручная» и «папу» ночного клуба за равнение на запад к ответственности не привлекали. Сын «папы» – Слава Верхонцев часто огорчал Любу, как классного руководителя, своим непредсказуемым поведением и плохими отметками, которые получал «из принципа». Вчера Люба, в качестве рядового посетителя, лично проверила степень приятности отдыха в «папином» клубе. Сегодня от полученного удовольствия болела голова.
Трио благополучно дошествовало до двери с табличкой «учительская» и распалось на две неравные части. Аня остановилась в нескольких шагах, посмотрела Сибирцеву выше воротничка, куда-то в подбородок, и очень серьезно спросила:
– Вы будете сегодня на дискотеке?
– Дежурю, Аня, как всегда.
– Обещайте, что потанцуете со мной!
– Там будет видно.
– Ну,