В общем, в моём случае природа решила взамен отобранных чувств наградить меня высокоразвитым мозгом. Вот такая альтернатива: переживать и радоваться я не способен, зато в решении дифференциальных и интегральных уравнений мне нет равных. Недавно нашёл ошибку в статье нашего профессора по алгебре. Он пожал мне руку и сказал, что это готовый дипломный проект и приличная часть кандидатской одновременно.
Вот поэтому я преспокойно успеваю учиться и работать. Домашние задания я либо не делаю, либо делаю сходу. Пока все пишут условия, я записываю решения. Любой экзамен могу сдать прямо на лекции. Остаться после занятий и ответить всё, что спросят.
Недавно прочитал о знаменитых математических задачах, которые до сих пор не решены. Их было семь, но одну из них решил российский математик. Вот только от премии своей отказался. А ему светил, между прочим, миллион долларов. Я бы от своей не отказался. Во всём должен быть порядок: заработал – получи. Я подумал, что как минимум одна из этих задач мне по силам. Задача Мильтенса1. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что она об определении количества решений многочленов специального вида. Уже и так сложно, да? Это вы ещё не видели тех многочленов!
В общем, теперь я обдумываю эту проблему. И не сомневайтесь, у меня всё получится. Я прославлюсь. И получу свой миллион. Необыкновенно удобно заниматься поиском решения, сидя в стеклянной будке дежурного. Есть какая-то математическая прелесть в уходящих ввысь рядах одинаковых фонарей, в бегущих вниз полотнах, похожих на графики экспоненты, в округлых скатах потолка, освещенных яркими лампами через одинаковые промежутки. Подумайте об этом, когда в следующий раз будете пробегать мимо такого, как я, работника метрополитена. Может, этот человек вовсе не так прост, как кажется?
ГЛАВА 3. –СИ-
«Ты мне не нужен. Не нужен. Не нужен», – эти слова повторяются снова и снова, то громче, то тише. Они настигают меня с разных сторон. От них не спрятаться. Закрываю уши – не помогает. Наверно, слова живут внутри меня и иногда начинают разбухать и увеличиваться, пока не взорвутся, не забрызгают меня, не перепачкают.
Я открываю глаза и вздыхаю. Этот сон преследует меня весь последний год. Любой другой бы, наверно, переживал. По крайней мере, мама очень расстроилась бы, если бы узнала, поэтому я ей ничего не говорю. А вот мой психолог в курсе.
Психологов я регулярно вижу всю мою жизнь. Мама говорила, что сначала пыталась найти причину моих странностей с неврологом и психиатром, но потом, когда никаких болезней у меня не нашли, ограничилась психологом. Помогает ли он мне? И да, и нет. Состояние моё так и не изменилось, а вот жить с этим я научился. Точнее не так, я научился делать так, чтобы окружающие поменьше замечали мою непохожесть.