– Не воссиять. Можно? – в дверь постучался квестор с повреждёнными, высохшими крыльями, как будто в издёвку сохранившими несколько перьев, закованных в олово. В руках у него был толстый фолиант, а за плечами тяжёлая сумка.
– И тебе не воссиять. Входи, – серебрянокрылый трибун подошёл к окну, присел на подоконник и сложил руки на груди. Снаружи проплывал витраж с изображением бубонной чумы и колонизации Валенсы.
– Я архивариус Булатон.
– Садись. Почему Кариэф ненавидит Неприкасаемых? – Фариха глянул мельком на собеседника.
– Ровно по той же причине, по которой работает только с детьми восьмой категории, – Квестор-архивариус сел в кресло, поставив заплечную сумку у своих ног.
– Я слушаю.
– Ещё стажёром Кариэф потерял своего первого ребёнка. Так написано в его деле.
– Дай сюда, – Фариха подошёл к Булатону, вырвал из рук толстый фолиант и вернулся обратно к окну.
– Двадцать третья страница, закладка тысяча шестьсот десятый год, – услужливо подсказал квестор-архивариус.
– Действительно, только пара строчек, – задумчиво произнёс глава Гильдии. – Это объясняет тягу к охоронению детей, но не ненависть к Неприкасаемым. Постой, сразу после двадцать третьей идёт сорок четвёртая страница. Где они? Приказываю вернуть, – Фариха кинул фолиант на стол, он долетел до Булатона и упал ему под ноги.
– Это можно сделать через запрос в Гильдию квесторов. Мой трибун ответит через пару месяцев, если захочет. Но это бессмысленно: страницы уничтожены безвозвратно, вся информация в моей голове.
– Я тебя сгною и уничтожу.
– Я уже гнию, – квестор-архивариус неловко махнул ссохшимися крыльями. – Меня бессмысленно запугивать.
– Хорошо, что ты хочешь?
– Хочу новые крылья и ту должность, которая когда-то была моей и которую, как сказал Журтель, ты предложил Кариэфу.
– У моего помощника слишком длинный язык. Ты был примипилом когорты Неприкасаемых?
– Да, – Булатон напрягся.
– За что тебя наказали? – спросил Фариха.
– Это было давно. Я сполна отбыл наказание в трудовом лагере на Аванпосту Лейды и уже почти шестьдесят семь лет честно тружусь в Гильдии квесторов, обслуживая ваш архив. Но я готов служить вам верой и правдой как глава Неприкасаемых.
Глава Гильдии не спешил с ответом. Квестор-архивариус встал, зацепив заплечную сумку у своих ног. По полу рассыпались чёрные камешки со слепками памяти Кариэфа:
– Если я уйду, то со мной уйдёт и информация.
– Хорошо, я заберу тебя в Гильдию охранителей и дам новые крылья, – принял решение Фариха.
– А должность примипила когорты Неприкасаемых?
– Придётся заслужить и сдать экзамен. Говори.
Булатон сел обратно в кресло, сцепил руки в замок и начал свой рассказ:
– Кариэф обращён в ангела в тысяча пятьсот девяносто