Некоторые Эмчи замечают их и бросаются ниц перед ними у стекла.
– Как родители, мы должны их любить, – настаивает Давид.
– А как боги, мы должны их направлять, – отвечает Наталья.
– Не представлял себе, что работа бога сопряжена с такой ответственностью.
– Вы боитесь?
– Да, я боюсь совершить ошибки как создатель, а не как отец. Я осознаю, что каждый выбор, который мы делаем, будет иметь значительные последствия для истории их цивилизации.
– А возможно, рикошетом отразится и на нашей, – продолжает женщина-офицер. Наталья берет молодого ученого за руку: – Никогда не ошибается только тот, кто ничего не делает. Мы имеем право не быть совершенными богами.
Он замечает группу крошечных женщин, которые совершают пробежку по стадиону:
– Однажды нам придется дать им отчет. Они чистые, невинные, у них нет прошлого, полного насилия и эгоизма. Они не просили, чтобы их создавали. Я не представляю, как им объяснить, что их боги однажды совершили ошибку, потому что слишком увлеклись на… административном совете, беспокоясь о том, какой будет кривая экономического роста.
Наталья наблюдает за Эмчей-матерью, которая несет в руках свое яйцо и встречает другую мать, которая поместила свое яйцо в своего рода рюкзак в форме рюмочки для яйца. Они что-то обсуждают, и та, чей рюкзак кажется таким удобным, убеждает другую, что нужно использовать именно его.
Дальше, на стадионе, идет матч, вокруг которого кипят страсти.
– Вы слишком все усложняете, Давид…
– Я думаю о последствиях своих поступков. Если бы микролюди знали, что затевают поверх их голов, они бы испугались.
Наталья рассматривает издалека группу Эмчей, которая, только что закончив строить дом, устраивает новоселье, приглашая соседей в гости. Все человечки радостные, спокойные, счастливые тем, что находятся у себя дома.
В домах, где жили наши предки, было темно, потому что прозрачные стекла стоили очень дорого. Чаще всего окна затягивали промасленной бумагой.
В домах было холодно.
Вообще единственным источником тепла был очаг. Поскольку в большинстве печей была плохая тяга, дым распространялся внутри дома, и его обитатели были вынуждены открывать окна, чтобы не задохнуться. Из текстов XVIII в. видно, что, когда входили в дом, нужно было надевать пальто. Из-за сквозняков в доме было холоднее, чем на улице.
Когда строительство жилища или дома было закончено, прикрепляли крюк для вешания котла (кремальеру), потом на него подвешивали котел (отсюда и возникло выражение на французском – прикрепить кремальеру – устроить новоселье). Это были очень тяжелые котелки, которые никогда не снимали и никогда не мыли. На дне котла всегда сохранялись остатки рагу, придававшие особый вкус новой пище, которую готовили. Люди съедали содержимое котла, потом в него заливали воду, чтобы получился суп, в него макали хлеб. Женщины зимой готовили еду так близко от очага, что их широкие юбки часто загорались от угольков. Огонь