– Ты ведь, наверное, считаешь, что всё это текстуры? – спросил он, загадочно улыбаясь.
Прозвучавшее из уст его было как минимум странным. По всем канонам театрального искусства, к чему несомненно тяготел хозяин кабинета, эти слова должны были бы зародить на сцене как минимум многозначительную паузу, но Миша тут же, будто получив уже ответ на заданный вопрос, не дал ей затянуться и продолжил свою речь в таком же каверзном для гостя смысловом контексте.
– Нет, это вовсе не текстуры, – сказал он выразительно и, уже перестав улыбаться, лишь акцентируя внимание на следующей фразе, серьёзно так, словно выдавая страшную тайну, негромко, заговорщицки произнёс. – Это отражённый свет.
– Как это? – словно уколовшись чем-то острым, застрявшим в произнесённых собеседником словах, пытаясь хоть как-то осмыслить услышанное, только и смог вымолвить Саша. Прозвучавшее удивляло не столько неожиданностью порождаемого в голове образа, сколько несовместимостью оного с устоявшимися представлениями о существующих технологиях в трёхмерной визуализации виртуальных миров, развившихся и выкристаллизовавшихся за многие десятилетия. Ведь доселе все эти технологии действительно основывались исключительно на текстурах. Сверхмногоядерные процессоры видеокарт вращали их, поворачивали, отдаляли и приближали, высчитывая углы и тени, размеры, форму, яркость; различными методами накладывали одни текстуры на другие, создавая лишь иллюзию дымки, блеска и отражения. Саша молчал в недоумении. С застывшим во взгляде вопросом он с нетерпением ожидал продолжения разговора на эту, так внезапно объявленную тему, и Михаил его немедленно продолжил. Однако этим он преследовал и некоторые свои, личные цели.
– Ты знаешь что такое электрический ток? – спросил он, снова улыбаясь. Это был шаг к уровню дискуссий, на понимание которых он рассчитывал. По его, за годы устоявшемуся представлению, программист – это и не физик, и не математик, как многие считают; в массе своей это всего лишь человек, умеющий договариваться с компьютером, на каком-то, не всем понятном, однако достаточно скудном и даже примитивном языке. О чём вообще на этом языке можно думать?! Единственное, по его мнению, в чём нельзя было отказать программисту, так это в логике; да, логика – это прекрасно, но ему хотелось в сидящем перед ним, теперь уже ставшим почти что полноценным членом клуба, иметь собеседника, разностороннего, способного общаться на интересующие его темы, и это было прощупывание глубины кругозора в том числе. Так, улыбаясь, он ждал ответа на поставленный вопрос, и Александр его не разочаровал, что и обрадовало,