Для гренок с начинкой номер один я положила куски чеддера между ломтиками белого хлеба и сложила бутерброды стопкой на противне – буквально друг на друга. Готово!
Для гренок с начинкой номер два я сделала бутерброды из творожного сыра и малинового желе с тем же самым белым хлебом и тоже сложила их высокой стопкой.
А затем я поставила противень в духовку. Выпекаться.
Я не использовала ни яйца, ни сливочное масло. Фактически я просто разогрела странные бутерброды и думала, что я Марта Стюарт[6]. Достав свои «гренки» из духовки, я заметила, что они выглядят не так, как у моего друга (но, возможно, это и хорошо, потому что у меня получилось лучше?), разрезала их на треугольники и разложила на своих модных тарелках, которые послужили эти мертвым гренкам припарками.
Через час (и мне физически плохо от мысли, насколько гадкими стали за это время мои бутерброды) началось собрание. Я села в задней части комнаты, чтобы не привлекать к себе внимания – не из-за смущения, а потому что не хотела, чтобы мои коллеги знали, что я хотела, чтобы они знали, что я ответственна за этот кулинарный шедевр.
Скромно ожидая похвалы, я сидела за столом, наблюдая за тем, как мои друзья и коллеги выстраиваются в очередь за завтраком.
Стоит ли говорить, что я ее не дождалась?
Завтрак был отвратительным. Я не шучу: совершенно отвратительным. Я не только ощутила воцарившееся в комнате разочарование, но и увидела, что люди вокруг пытаются взвалить друг на друга необходимость поблагодарить таинственного повара за завтрак, который им позже придется заедать злаковыми батончиками.
Возможно, я переборщила, чуть не уволившись с работы после этого фиаско, но мне казалось, что это адекватный ответ на произошедшее. Я была раздавлена. Я пыталась всех поразить, показать, что справлюсь со всем сама: накрою идеальный стол, приготовлю идеальное блюдо и приму комплименты с идеальной скромностью. Вместо этого я, возможно, отравила кого-то из коллег. Я слишком переживала из-за неважных вещей.
Если вы вдруг сомневаетесь, то знайте: вот так «ленивые гении» точно не должны думать.
Если вам что-то небезразлично, вы стараетесь сделать это хорошо. Если вам небезразлично все, хорошо вы не сделаете ничего, а это, в свою очередь, заставит вас стараться еще сильнее. Привет, хроническая усталость.
Весьма вероятно, ваши попытки реализоваться во всех возможных областях сразу с треском провалились, как это было со мной. Умом мы понимаем, что сделать все нереально, но все равно пытаемся. За последние десять лет я потратила много времени на самоанализ и терапию, стараясь понять, почему я так стремлюсь быть идеальной буквально во всем.
У каждого из нас своя история, моя связана с насилием в детстве. (Да, такой вот резкий поворот, но теперь вы знаете, что я очень быстро перехожу к реально глубоким темам.) Мой отец и моя жизнь дома были непредсказуемыми, еще ребенком я поняла,