Однажды случайно я услышала такой разговор.
– Кто родился у вас?
– Девочка.
– А кого ждали?
– Мальчика. Даже имя придумали – Валера. Дедушка расстроился. Он военный. Ждал пополнение.
– А вы?
– Не-е, нам и девочка хорошо. Назовем Валерия. Красивое имя. Нам нравится.
Знакомая ситуация? Да. Такое случается сплошь и рядом. Хотели мальчика – родилась девочка. Малышку принимают, любят, но бессознательно продолжают относиться к ней как к мальчику Валере. Папа учит пилить, строгать, выжигать. Дедушка берет с собой на рыбалку или командует ей, как в армии. Девочка, подрастая, вместе с мальчишками лазит по заборам. Мальчишки для нее любимая компания, с ними легче находить общий язык. «Боевая такая», – говорят про нее. И, подрастая, она уже может постоять за себя, мальчишкам носы на раз разбивает. Ее уважают, да и за словом она в карман не лезет – всех может за пояс заткнуть. Но такая девочка в будущем будет страдать от дисбаланса мужского и женского внутри себя. У нее не получится полностью войти в свою женскую роль и принять себя гармонично.
Если в раннем детстве девочку воспитывала эмоционально недоступная мама, это будет серьезным препятствием в развитии гармоничной личности. Малышка страдает, когда мама не дает тепла и любви. Причем формально с ней могут проводить время, гулять, играть, но на уровне чувств ее не принимают, как будто маму выключили. В таком случае отсутствие эмоционального контакта ощущается особенно остро. Ребенок, конечно, будет пытаться маму включать. Сначала девочка станет злиться, кричать, бунтовать, затем начнет плакать и капризничать. Если и это не поможет, то ребенок как будто замрет и в конце концов примет решение не чувствовать эту боль. Такая девочка вырастает эмоционально недоступной, холодной. Ни о каком проявлении женственности здесь не может быть и речи.
Если папа грубо обращается с дочерью, она, опять же, не сможет вырасти женственной.
Однажды, переходя улицу, на другой стороне тротуара я услышала детский плач – плакала маленькая девочка. Она шла рядом с высоким худым мужчиной, который держал малышку за тоненькую ручку. Кудрявые светлые волосы спадали на лицо мужчины и прикрывали его впалые щеки. У него был длинный острый нос. Девочка сильно была похожа на мужчину. По кудрявым светлым волосам и очень тоненькому маленькому носику я сразу поняла – это папа и дочь. Малышка плакала, а мужчина, покачиваясь при каждом шаге, дергал ее за маленькую ручку так, что девочка буквально подлетала над асфальтом. Свои грубые действия он сопровождал окриками и бранью. Я ничем не могла помочь ребенку, ведь это не моя дочь, а его. Даже если бы кто-нибудь что-то и сказал мужчине, это бы ничего не изменило, напротив, он мог с удвоенной яростью накинуться на малышку. Такова, к сожалению, реальность. Я смотрела им вслед и вспоминала свое детство, когда также чувствовала себя совершенно беззащитной перед большим и сильным папой.
Папа